Николая чудотворца проход с детьми. Что нужно сделать перед тем, как поклониться мощам Николая Чудотворца — протоиерей Чаплин
Помолились и поехали
«Дети, – сказала я утром, – сегодня мы с вами будем паломники, пойдем поклониться мощам святого Николая».
«О, я знаю, – оживилась Яся. – Я видела по телевизору, какие были очереди в Москве!»
Мы думали поехать в Москву из Твери. Но решили, что сможем повстречаться со святым Николаем в Петербурге.
«У нас, в Петербурге, тоже будет очередь, – объяснила я. – Придется постоять. Долго. Много людей хотят поклониться мощам святого Николая».
«Можно взять игрушечный телефон?» – деловито спросил Гоша.
«Нельзя, – говорю. – Можно взять какую-то тихую игрушку».
В 16-30 мы вышли из дома. Гоша взял машинку. Яся – карту центра Петербурга. Помолились, попросили о помощи наших святых и поехали. Гоша уснул в метро в коляске.
В 17-20 вышли на площади Александра Невского. Голоса нищих у метро складывались в хитрое многоголосье. Нищие были знакомы – по Смоленскому кладбищу и переходам метро. Очередь от метро была не видна. Мы бодро перешли через Староневский, подошли к Чернорецкому переулку и…
…и молча пошли вдоль очереди. Все дальше и дальше от входа в лавру. Все дальше и дальше. Гоша спал. Волонтеры раздавали памятки паломникам и записки о здравии и упокоении. Мы шли вперед. Когда стал виден хвост очереди, Яся со слезами в голосе сказала: «Я не думала, что это так долго. Я не знала, что бывает такая очередь».
Чуть впереди стояла девушка – в туфлях на аккуратном каблучке, в юбке, платочке, с акафистом в руках. Читала акафист и крестилась. За нами заняла очередь женщина в зеленом, что шла с работы. Деловито доложила: «В пятницу вообще людей почти не было. Никто не знал же еще. Мне сказали, что в 8 вечера за 7 минут можно было пройти. А сегодня моя коллега пришла в 6-50, а в 10 она уже была на работе. То есть два с половиной часа».
Яся оглядывалась – очередь за нами прибывала на глазах. Прошло минут пять, не больше. Яся отошла в конец очереди, вернулась, доложила: «Плюс 73 человека. Но это неточно. Они все время подходят, и я сбиваюсь!»
Неподалеку продавали булочки. Яся сходила к киоску, вернулась, доложила: «Осталось три сорта. Скоро закончатся. Надо покупать уже!»
Я дала Ясе 100 рублей. Зашевелился Гоша. Дети вместе пошли за плюшками. Купили слойки, украшенные сверху консервированным персиком. Принесли 5 рублей сдачи. Принялись за трапезу.
Солнце не светило, но было хорошо.
Зонтичное небо
Стоим (мы с Ясей стоим, Гоша сидит в коляске). Едим булки (дети едят булки). Читаем Житие святого Николая. Время от времени идем вперед. Настоящие паломники. Лето, Питер, устойчивые 18 градусов. Так прошел первый час.
Тут девушка на каблучках с акафистом кому-то позвонила: «Ой. У вас льет? Значит, и у нас сейчас».
И тут же набежали-налетели тучи. Вмиг. И с неба хлынуло. Над толпой взметнулись зонты. Образовали зонтичное небо. Зонт к зонту – а внизу сухо. Тут же устойчивые 18 градусов превратились в 14 с ветром. Я ругала себя за то, что дети в сандалиях, а не сапогах. И что могла взять и детям, и себе запасные теплые кофты. Эх.
Сидеть под зонтичным небом Гоше было скучно. И Ясе, в общем, тоже. Они выбежали и спрятались под навесом у киоска с булками. У другого киоска с булками.
Девчонки-волонтеры – наверное, школьницы, стояли под самым дождем – без зонтов, без дождевиков, объявляли в рупор, где начинается очередь. Хоть бы спрятались, думала я.
Булок в киоске не было уже. В киоске теперь продавали чай и кофе. Горячего чая хотелось, но как-то пассивно – было понятно, что отойдешь – разрушишь гармонию зонтов. Я посмотрела на девочек-волонтеров: они уже были в дождевиках.
Вдруг все побежали вперед. Далеко. Я успела поймать Гошу за руку, а Яся (у меня в одной руке Гоша, в другой – коляска) затерялась в толпе. И мы бежали и бежали. И Яся бежала где-то сзади.
Мы долго бежали – до самого входа в лавру. Не того, главного входа, через который обычно все заходят в лавру, а до ближнего – о котором я и не подозревала – служебного: для машин, трудников-сотрудников, оптовых покупателей литературы и все такое. И когда все остановились, я услышала – там, сзади, хлюп-хлюп. Крикнула: «Яся!» Оглянулась – Яся подбежала ко мне – мокрая, взрослая – как если не видишь ребенка 3 минуты, а он за них повзрослел, и прямо сильно повзрослел. Но прежде, чем увидеть взрослую Ясю, я увидела сзади нас невысокого мужчину в синем дождевике.
У Яси в руках были две памятки паломникам. Она принялась читать одну, вторую протянула мне. Минут через 5 сказала восхищенно: «Это рёбра. Там рёбра святого Николая!» Гоша пролез через заграждение в лавру. Милиционер вернул его мне обратно: «Держите ребенка, потеряется». Дождь то лил, то капал, то лупил с новой силой. Когда он чуть замедлялся, мы с детьми читали житие. Мужчина в дождевике встал рядом с нами – когда мы читали житие, он слушал. Когда я останавливалась и делала паузу, он доставал акафист, снимал кепку, крестился.
Я поняла, на кого он так похож! На Д.! Если б я не знала брата Д., я бы решила, что это он. Ну да, пониже на 10 см. Но до чего же похож!
Уже скоро!
Мы стояли перед входом в лавру уже полчаса. Все стояли и стояли. Женщина в зеленом смотрела по сторонам, возмущалась: «А вот этот, в очках, вперед нас пролез. А стоял сзади. Видите?» Девушка говорила по телефону с мамой: «Я у входа стою, подходи». Договаривалась с охранником, что он впустит её маму. И тут железную загородку отодвинули – и мы зашли. И это было как будто бы обнуление – мы зашли, мы в лавре. Уже скоро!
…Я не знала этой дороги, вот и думала, что скоро. Мимо проехал грузовик, полный военных. Навстречу ему выехал другой. Сменились гвардейцы Росгвардии. В киосках с булками остался только кофе.
Ко мне снова подошла женщина-волонтер: «Сколько вашему мальчику? До двух лет без очереди!»
«Спасибо, – кивнула я. – Пять».
Яся уточнила: «Сколько стоим?»
Два часа. Почти два с половиной.
Яся спросила: «Как согреться?»
Я сказала: «Бегайте с Гошей наперегонки. До мусорного бака и обратно».
Внутри меня трясло. Уйти казалось невозможным. Оставаться – в этой мокряди – тоже. Мужчина в синем дождевике вез коляску с Гошей, когда мы шли вперед. Рядом папа и мама по очереди несли на плечах четырехлетнюю Василису. На землю её не опускали, чтоб не промочила туфли. Десятилетний брат Василисы был одет в футболку и безрукавку. Безрукавка была теплая. Но безрукавка. Я ёжилась, глядя на мальчика. Он приседал. Грелся, как мог. Больше детей рядом не было.
Девушка с акафистом отстала, ожидая маму, и так и не вернулась к нам. Толпа уплотнялась – и она, видимо, не нашла нас. Хотя как можно было нас не найти – на нас с Ясей красные куртки, красная коляска Гоши, детские голоса в тихой взрослой толпе. Толпа уплотнялась, ширилась – вот в чем дело.
Мы с Ясей писали записки. Она перечисляла отошедших ко Господу: «Так. Бабушку Галю написали. Твоих бабушек ты написала, Александру и Тамару? Тогда пиши: Бориса, Тамару. Это бабушка так молиться. Еще пиши дедушкину бабушку Юлю, она была главная в храме после батюшки, за все отвечала там. Диму пиши, к которому мы ходим на могилку. Кого еще? Напиши девочку Алину, которая в нашей школе умерла».
Перешли через Монастырку, подошли к древним стенам.
У стен монастыря продавали свечи, платочки с изображением святого Николая, крестики, принимали записки. Гоша спросил, увидев платочек с иконой святого Николая на женщине впереди нас: «А мы почему не купили такой?» «Он дорогой, Гоша, – как взрослая, объяснила Яся. – 300 рублей».
Я не смотрела даже на цены. Мужчина сзади вез Гошину коляску, я переносила Гошу через лужи. Дальше (внутренняя дрожь, кажется, стала внешней) читали Житие. Я вспоминала турецкий город Демре и церковь святого Николая – построенную на том самом месте, где служил Николай Чудотворец. Читали про трех сестер, выданных отцом счастливо замуж («Мама, что значит, что тот дяденька «решил обратить свое жилище в дом блуда»?) после того, как получил от святого Николая три мешочка с деньгами. Читали про бурю на море…
…И чувствовали себя в той самой буре. Вдруг Гоша запел низким голосом: «Ооооотче наш!» Люди оглянулись в нашу сторону. Гоша подумал и продолжил: «Еси на небеси!» И замолчал. Яся подхватила и допела молитву до конца.
Гоша снова запел басом: «Ооооотче наш!» Яся подхватила, и они вместе допели до конца. Впереди показался храм.
Мы с Ясей писали записки о здравии. «Так, отца Николая пиши. Дальше всю нашу семью. Марину с Ирой, Соней и Валериком. Папу Валерика ты написала в черную записку? Так, сюда теперь напиши Арсюшу, где о здравии. А, она еще малыш, тогда пиши «Инну со чадом».
…«Как вас зовут? – спросила я мужчину в дождевике. – Вы так долго везете нашу коляску, что пора знакомиться».
«Федор», – чуть удивленно сказал Дождевик. Он как будто бы удивился, что я этого не знала.
Гоша деловито сообщил: «А у меня дедушка Юрий Федорович».
Проходите, не останавливайтесь
В те моменты, когда дождь переставал, становилось даже тепло. Я все время цеплялась взглядом за людей: женщина в зеленом из офиса, молодой человек в женской куртке (свою, теплую, он отдал своей девушке), папа Василисы с дочкой на руках – не отстать, не отстать, не отстать.
Понятия не имела, что по лавре к храму можно идти два часа.
«Коляску надо сложить, – сказал Федор. – Дальше не получится её везти».
Я сложила. Вышла из толпы. Отнесла коляску на дорожку недалеко от главного входа в храм. Вернулась. Гоши не было. Только Яся стояла там, где я её оставила. Я пригляделась – Гоша мелькнул впереди, около ступеней храма. Я сказала Федору: «Стойте здесь…». И не нашлась, чем закончить. То ли «стойте здесь, мы сейчас вернемся», то ли «стойте здесь, мы с детьми пройдем вперед».
Поднялись с Ясей на ступени храма, я обратилась к полицейскому: «Маленький мальчик в серой куртке…» – в тот же момент полицейский выловил Гошу в толпе, как рыбку: «Получите. Рвался в храм». Передал мне Гошу через ограду.
Гоша огорченно, чуть не плача, пожаловался: «Я хочу в храм! Я видел, там свечки горят!»
Люди безмолвно подвинулись, мы с Ясей и Гошей встали перед последней загородкой. Федор остался совсем-совсем далеко. И тут же нас пустили в храм.
В храме было тепло. Женщина волонтер при входе раздавала бумажные иконы, приговаривала: «Приложить сбоку гробницы». Гоша смотрел на меня огромными глазами: «Она! Сказала! Мне! Приложить к боку! Где тот бок? Куда положить? Моя иконка!»
Увидел икону Скоропослушницы, взошел по ступенькам приложиться, окликнул меня потрясенно: «Мама! Там стекло! Икона за стеклом! Почему?»
Яся просила святого Николая обо всем. «Чтобы все были здоровы. Все. И малышка Арсюша тоже. Чтобы наш папа был спокойным и совсем не нервничал. Чтобы у бабушки и дедушки поспел урожай и они все успели собрать. Чтобы…»
«Да вы что с таким маленьким! – обратилась ко мне девушка-волонтер. Дети до двух лет…»
«Ему пять», – улыбнулась я.
«Сказали бы, что два».
«Нет, – улыбнулась я, – не сказала бы».
Я поднимаю глаза и вижу, как Гошу поднимает над гробницей святого Николая мужчина в жилетке «Доброволец». Гоша целует гробницу. Мужчина опускает Гошу на пол, а он припадает к гробнице «к боку» – припадает и так замирает. И щеки у меня становятся мокрыми. И Яся проходит вперед, а за ней иду я, и все как во сне, и от гробницы пахнет мирром, все, как в Житии было сказано, и слов нет, и за мной люди, и я останавливаюсь, чтобы взять детей в обе руки, и слышу шепот добровольца: «Женщина, проходите, проходите, не останавливайтесь».
И мы крестимся, и оказываемся на улице. А на улице перестал дождь – зато стоит огромная икона святого Николая, и мои дети сами становятся в очередь, и прикладываются к ней по два раза, а потом еще два раза к иконе Александра Невского. А дальше идут и становятся в очередь за святой водой. И уходить не хочется. И говорить не хочется. И не хочется расплескать. И тут я вспоминаю про коляску – оглядываюсь – и не понимаю, где я. Подхожу к Росгвардии. Спрашиваю: «С какой стороны тот вход, где я входила? Я там оставила коляску».
Росгвардия машет мне на вход рядом: «Вот же он!»
Я улыбаюсь: не он. Это социальная очередь. Где дети до двух лет. Сейчас, в десять вечера, в ней все дети – пяти лет, семи и десяти. Мне немножко тревожно – а вдруг мы заболеем перед дорогой в Тверь? Но что-то есть такое внутри, что понятно – не заболеем. И чувство, что все правильно. Все правильно сегодня получилось.
Тихо и празднично
Я обхожу храм, нахожу коляску, Гоша бежит впереди, Яся, притихшая, идет рядом.
«Сейчас встретим Федора, – говорю. – Точно встретим».
Оглядываюсь. К нам идет Федор.
– Федор, к метро? – улыбаюсь я Федору, как родному.
– Довезу вас до метро, – улыбается Федор. – Вы куда?
– На Парнас.
– О, значит, к отцу Максиму ходите в храм? Он читает у нас на курсах катехизацию. Кстати, самый лучший преподаватель. Передавайте ему поклон от меня. Он меня помнит.
– А вы куда?
– Я в Гатчину.
– Куда-то соберетесь, зовите меня, – говорит Федор. – Когда я помогаю кому-то, путешествие приобретает осмысленность. А то сам сходил – будто ничего не сделал. А так – дело сделал. Сам я пока не знаю, куда поехать летом, – будто отвечая на вопрос Яси, говорит Федор. – Могу сесть на велосипед и поехать куда глаза глядят.
– Тогда езжайте в Раздолье, к отцу Борису, – говорю. Начинаю рассказывать про отца Бориса и осекаюсь: Федор улыбается.
– Да я знаю, вспомнил! Меня уже позвали в Раздолье, в августе собираюсь!
В метро ко мне бросается волонтер: «Вам нужна помощь с детьми?»
Я улыбаюсь: нет, спасибо.
Телефон разрядился, пока мы читали житие. Осталось 2% зарядки. Я звоню Максиму, договариваюсь, что он нас встретит у метро «Парнас». Пишу свой телефон Федору. Мы спускаемся в метро. На эскалаторе Яся снимает мокрые колготки и надевает лосины. Гоша снимает намокшие кальсоны и носки. Не успеваю надеть Гоше сандалии – заношу в метро его босого. Яся завозит коляску.
На Парнасе льет дождь. Настоящий ледяной сентябрьский ливень. Темно. У пешеходного перехода на аварийке стоит машина, около неё Максим. Мы прыгаем в машину, не говоря ни слова. Слова закончились. И силы тоже. Дома пьем чай с имбирем и лимоном. Все.
Растираю детей согревающей мазью. Горячей воды дома нет уже неделю. Что делать. На часах половина двенадцатого. Внутри тихо и празднично.
Отче Николае, моли Бога о нас!
То, что в этот день 99 лет назад была убита царская семья, поняла уже дома.
Утром мы проснулись здоровые, все трое. Гоша спросил: «Еще пойдем в тот храм? Только на три часа?»
Федор прислал смс-ку: «Передайте спасибо Ясе. Я смотрел на неё вчера и мне было легче идти».
Многочасовые очереди паломников, простирающиеся на сотни метров пугают многих людей своим испытанием длительного ожидания, прежде чем попасть в Храм Христа Спасителя. И не каждый может выстоять подобную очередь хотя бы тому же состоянию здоровья. Поэтому люди начинают интересоваться, есть ли возможность пройти без очереди или в порядке какой-либо льготной очереди.
Сообщаем: да, такая возможность есть, но касается одна лишь двух категорий людей. Подробнее об этом в материале сайт
Как попасть к мощам Николая Чудотворца без очереди?
Ну, во-первых , заметим сразу, что в Храм можно попасть через льготный вход двум категориям: инвалидам, не имеющим возможности самостоятельно передвигаться. В этом случае пропускается также один сопровождающий. Инвалиду при себе нужно иметь справку об инвалидности, паспорт, а также индивидуальную программу по реабилитации.
Во-вторых , пропускаются мамы с грудными детьми. В обоих этих случаях, этим людям нужно подойти ко входу, расположенному на углу возле ресторана «Ваниль».
НО (!!!) заметим также, что если вы находитесь на поздних месяцах беременности , то можете попробовать также пройти в эту льготную очередь. Вряд ли вы получите отказ. Беременные мамочки уже не один раз высказывали благодарность в Сети за эту возможность попасть без очереди в Храм.
Всем остальным категориям, включая семей с детьми после года , придется стоять в общей очереди. При этом необязательно несколько часов провести в ожидании вместе с ребенком. Если у вас есть возможность, договоритесь со своими родными. Так, один из родителей может стоять в очереди, а второй подойти позже вместе с ребенком.
В любом случае знайте, что по ходу очереди стоят специальные автобусы, предназначенные для кратковременного отдыха. Также в зоне очереди имеются биотуалеты, торговые палатки. Подробнее о состоянии очереди сегодня, 2 июня здесь.
Паломничество к мощам святителя Николая, пребывающим до 12 июля в Храме Христа Спасителя в Москве, связано с немалым напряжением сил при нахождении в очереди. Для того чтобы постараться получить пользу для своей души, важно правильно подготовиться к нему, понять, как все будет происходить.
1. Нахождение в очереди ― данность, которая может принести духовную пользу паломнику. Не тратьте время понапрасну: возьмите с собой текст акафиста святителю Николаю, молитвослов, Евангелие. Пока вы ожидаете, вы уже совершаете труд ради приближения к Святителю, а он видит и слышит вас, радуется вашей любви и вере. Уже в очереди на набережной вы можете читать акафист, молиться своими словами и просить за тех, кто вам дорог, и о себе. Как показывает опыт, так время пройдет быстрее, а вы успеете вдумчиво попросить обо всем и обо всех.
2. Очередь проходит вдоль набережной Москвы-реки, она защищена ограждением и разбита на отсеки. Это позволяет людям не стоять в затылок друг другу и не спешить: при переходе из отсека в отсек не важно, в начале группы вы находитесь или в конце.
3. Во время нахождения в отсеке вы можете присесть в специально стоящем здесь автобусе, опереться на ограждение набережной. Некоторые берут с собой складные стульчики и коврики-пенки.
4. По благословению Святейшего Патриарха все, кто встал в очередь до ее закрытия (как правило, в 18.00), пройдут к мощам в этот день. Соответственно, встав в очередь, вы можете уже никуда не торопиться и не беспокоиться.
5. Когда мы приходим в храм (как, впрочем, и в любое другое время), у нас на груди должен быть нательный крест. Желательно, чтобы одежда соответствовала традициям христианского благочестия: у женщин ― платок (шапочка, шляпка ― не важно), юбка ниже колен, закрытые плечи. У мужчин ― закрытые плечи и колени. Впрочем, никакого специального контроля на этот счет не осуществляется, к мощам пускают всех. Если вы приехали поклониться святыне, и одеты не в соответствии с приведенными выше канонами ― попросите у Бога прощения и смело идите в храм. Важнее, конечно, не форма, а ваш душевный настрой.
6. Позаботьтесь и о своем комфортном самочувствии. Если день солнечный ― возьмите с собой шляпу или панаму, солнечные очки, солнцезащитный крем. Ввиду капризного характера нынешнего лета, не забудьте зонт или дождевик, ветровку. В холодную погоду одевайтесь соответственно. При необходимости, возьмите с собой лекарственные препараты, которые вы постоянно принимаете.
7. В целях обеспечения безопасности не допустим проход в очередь с жидкостями в стеклянной таре, воспламеняющимися жидкостями (в том числе духами и дезодорантами), колюще-режущими предметами.
8. Если вы идете прикладываться с детьми ― подумайте, чем занять их во время ожидания. Малыш не может долго пребывать в молитвенной сосредоточенности или просто ждать. Важно, чтобы паломничество осталось в его памяти как светлая, добрая веха жизни. Возьмите для ребенка книжку, блокнот с карандашами. Подготовьте его: перескажите житие святителя Николая, объясните происходящее. Поясняйте то, что он видит в храме: кто такие священники, почему на них такие облачения, кто изображен на иконах и т.д.
9. Следует быть готовыми к тому, что прикладываются к мощам очень быстро. Это оправданно: если дать каждому паломнику хотя бы на две-три секунды больше времени, стояние в очереди для других продлится в два раза дольше. Именно поэтому стоит посвятить молитве время ожидания в очереди.
10. Если вы хотите приложить к мощам святителя Николая иконки, нательный образок ― заранее возьмите их в руку и приложите к боковой стороне ковчега, в котором почивают мощи, в тот момент, когда сами будете прикладываться устами к его верхней части.
11. Записки на молебен, совершаемый духовенством у мощей святителя Николая, лучше написать заранее (дома или стоя в очереди). Подать их вы сможете в храме ― пункты приема записок и продажи свечей расположены таким образом, что вы можете подойти к ним как до поклонения, так и после него.
Пресс-центр принесения мощей святителя Николая в Россию /Патриархия.ru
Зачем идти к святыне? Если Бог - Дух, зачем прикладываться, разве нельзя помолиться издалека, что же, Бог не услышит? Как «передается» благодать? И можно ли нести фото близких?
Священник Максим Крижевский, старший преподаватель кафедры Культурологии ПСТГУ
Встреча со святым
- В храмах Москвы есть множество великих святынь. Но если привозят, вот как сейчас, мощи святителя Николая , одного из самых известных и любимых в России святых, частицы мощей которого есть во множестве московских храмов, все бегут. Зачем?
Ну, смотрите: вот приезжает к вам очень дорогой для вас человек. Можно, наверное, помахать ему издалека. А можно подойти и пожать ему руку.
Святыня - это не просто останки, вещи, чудотворные иконы или какие-то предметы, которыми святые пользовались при жизни.
Все, что связано со святыней - это событие , связанное с жизнью святого в Царстве Божием, и может быть, с моей жизнью на земле.
И в этом свете вопрос, зачем идти к одной святыне, частицы которой есть в других храмах, получает новый смысл.
Я сам в какой-то мере поддался этому соблазну и начал рассуждать так же «технологично»: есть в одном месте, зачем же бежать в другое?
Когда в 2011 году к нам в Москву привозили Пояс Пресвятой Богородицы, я тоже сначала так подумал: ну что, я служу, причащаюсь, к частице Ризы Богородицы в Соборе Христа Спасителя прикладываюсь регулярно. И когда меня от Патриархии послали на послушание беседовать со стоящими в очереди в храм Христа Спасителя, и я прикоснулся к Поясу, я понял: это же Богородица приехала! Сама Пресвятая Богородица пришла в нам! Как же не пойти, не встретиться с Ней?
То, что Ее Пояс привезли в Россию, причем впервые, - ведь это сюжет из Ее жизни, совершенно новый сюжет, событие, которое происходит здесь и сейчас! Да, Она присутствует в Москве и в других святынях, но впервые Ее Пояс был вывезен с Ватопеда, горы Афон, Ее удела. Это Она о нас так сегодня позаботилась, так выразила свою любовь!
Думаю, так и с мощами святителя Николая.
Ведь для христианина время - категория нелинейная. Когда мы празднуем Благовещение, мы же не просто вспоминаем, как более 2000 лет назад архангел Гавриил принес Деве Марии и всему миру Благую весть. Мы празднуем это как Благую весть, которую мир получает вновь и вновь!
Как и другие праздники, как и Воскресение Господа мы не просто вспоминаем за каждой литургией, а приобщаемся Его воскресению.
Вот, например, икон Богородицы очень много, но каждый ее образ - это событие в Ее исторической жизни, Ее участие в жизни какого-либо человека.
И человек чувствует это, хотя и не всегда может объяснить, почему ему так хочется прийти, вроде нет конкретных просьб. Но есть радость встречи.
Я потом очень благодарил Бога за то, что меня туда направили в эти дни. Я смотрел на людей и думал, что сам бы поленился прийти, сидел бы и умничал, а когда все увидел, то понял, что происходит, какой я бесчувственный.
Многих искренне верующих отпугивает сама мысль о том, что придется «пробиваться» к святыне, в толпе, в ажиотаже, а помолиться хочется в тишине и «без свидетелей».
А на литургии мы тоже молится «без свидетелей»? Слово «литургия» в переводе с греческого означает «общее дело». И на ней, между прочим, выстраивается очередь к причастию, иногда длинная.
Конечно, когда на литургии тебя теснят со всех сторон, это не способствует молитве. Понятно и желание уставших от многолюдия москвичей побыть с Богом в тишине. Но поэтому в этом вопросе нет никаких руководств и инструкций: когда, кому и у какой святыни надо побывать.
Если у церковного человека есть сомнения, он может спросить у духовника, если нет - он поступает так, как подсказывает сердце.
Вот побывал человек в Иерусалиме, приложился ко многим святыням, а тут в Москву тоже привезли святыню, - надо идти «обновлять благодать»?
Разве мы не регулярно молимся, исповедуемся, причащаемся? Когда мы после причастия грешим и теряем благодать, мы с сожалением о своих грехах приносим покаяние и укрепляемся Святыми Христовыми Тайнами.
Во всем этом есть повторяемость. Вся жизнь в Церкви строится по определенному кругу: суточному, годичному. Повторяются службы, праздники.
Наша человеческая природа энтропийна, человеку свойственно забывать, остывать.
Мы сейчас помним, переживаем, а в какой-то момент нам для укрепления и поддержки опять необходимо вернуться в то же символическое окружение, чтобы снова понять, как общаться с Богом.
Мы нуждаемся в восстановлении и обновлении своих сил, очищении своей памяти. Не случайно святые отцы называют исповедь вторым крещением, когда восстанавливается мир человека с Богом, с Церковью.
А если у человека нет личных отношений с тем святым, мощи которого привезли, нет никакого особого чувства близости? Но этот святой велик, все идут. Может человек сохранить дистанцию или это будет как-то неблагочестиво?
Это будет искренне. Бог видит наше сердце и лучше понимает, что у нас на душе, чем мы сами. Не всегда можно понять, надо или не надо идти к святыне.
Общение с Богом происходит на глубоко личном уровне, а каждый человек уникален. И что именно происходит в тайне общения души с Богом, никому не ведомо.
Какой этап отношений сейчас у человека с Богом - кто точно на это ответит? Никакие схемы здесь не подходят, они могут быть только ориентирами.
Один мой знакомый считал приезд Пояса не то что пиаром, но все же некой акцией. Но к Поясу пошел, сохраняя при этом скепсис.
А когда приложился, с ним произошло невероятное: он ощутил такой мир в душе и любовь к нему Пресвятой Богородицы, что словами почти ничего не мог выразить, кроме восклицаний: «Как хорошо!».
Вот то, чего мы, православные, порой боимся, помня о хранении чувств, трезвении и пр. А тут не сработала защита, пробило этого скептика, потом он так радовался, как ребенок. Человек этот много лет уже в Церкви.
Но и хорошо, что мы всего не знаем, потому что в противном случае возникал бы соблазн свести все к схеме, превратить в технологию. Господь хранит тайну, потому что он уважает нашу свободу.
«Развели православные язычество»
Паломники в очереди в храм Христа Спасителя к дарам волхвов. Фото с сайта rtvi.com
Нередко можно услышать обвинения верующих, стремящихся непременно приложиться к святыне, освятить на ней какие-то предметы, в язычестве, магизме. Действительно, зачем прикладываться? Бог по-другому не услышит?
Бог и по-другому услышит. Один священник, дежуривший в храме Христа Спасителя во время пребывания Пояса Богородицы, мне рассказывал, что исцеления были в самой очереди, то есть у тех, кто еще не прикоснулся к Поясу, а только собирался. И таких исцелений было больше, чем непосредственно у святыни.
Но никакого язычества в самом желании прикоснуться к святыне нет.
Разве можно упрекнуть в язычестве кровоточивую жену, прикоснувшуюся к одежде Господа, тут же получившую исцеление, да еще и похвалу от Него? («Дерзай, дщерь, вера твоя спасла тебя». Мф 9: 20-22).
Святыня и оставлена нам Богом для того, чтобы мы могли и телесно, а не только умозрительно, мистически, духовно, участвовать в богообщении.
Бог сотворил мир из материи, освятив ее духом, наш Спаситель был богочеловеком, Сама Церковь - это Тело Христово, - на этом основании и стоит наше отношение к святыне.
В основе природы святыни - действия тех божественных нетварных энергий, о которых свт. Григорий Палама говорил, что они не есть Сущность, но из Нее исходят.
Эти энергии присутствуют в каждой точке исторического существования Бога и его святых. Собственно, эти точки мы и называем святынями.
Для верующего человека они остаются источниками благодати.
Святой Иоанн Дамаскин писал, что «святые и при жизни исполнены были Св. Духа, когда же скончались, благодать Святаго Духа присутствует и с душами, и с телами их в гробницах, и с фигурами, и со святыми иконами их, - не по существу, но по благодати и действию».
Почему святыни не всем «помогают»?
Христос похвалил кровоточивую жену за ее крепкую веру, по которой она получила исцеление. Но многие приходят с очень крепкой верой и даже с последней надеждой, но не все получают помощь. Почему?
Потому что вера нужна не только дерзновенная, но и смиренная. Не только в то, что Господь силен нас исцелить, помочь, но и в то, что Ему лучше ведомо, что человеку нужно: поболеть или исцелиться, что-то получить или подождать.
Это смиренная вера помогает принять Его волю, не настаивать на своем. Ведь Бог помогает исцелиться, если это помогает нашему спасению, то есть важно не только в земной жизни, но и в жизни вечной.
«Да будет воля Твоя», - таков истинный мотив любого христианского прошения, в этом и проявляется согласие двух воль, Божественной и человеческой, - синергия, как говорят богословы.
Спаситель Сам нам подает такой пример согласия с Божественной волей и послушание ей, и послушания не по долгу, тем более корысти, а по любви.
Только в христианстве отношения между творением и Творцом - это отношения любви. Конечно, бескорыстные отношения с Богом, когда уже нет страха, по слову ап. Иоанна, а есть только любовь, - это наша цель, по сути, это святость. Но мы к этому призваны, и Бог дает нам эту возможность, снисходя к нашей немощи, младенчеству, предлагая идти путем сначала наемника, а потом сына.
Именно доверие Богу, признание Его воли большей, нежели своя, открывает для человека подлинные отношения с Богом, отношения со-бытия, причастия Его божественной жизни.
И именно в этом - принципиальная разница с язычеством.
Христианские философы эту разницу видят к двух модусах отношения человека к Богу и миру: иметь или быть?
Христианин, приступая к святыне, хочет не иметь, а быть, то есть он хочет не просто что-то получить от Бога, а он хочет быть «вместе с Богом», приобщения Богу. Для него именно это - самое важное.
Язычник, приступая к святыни, хочет иметь. В «иметь» есть некая интровертная направленность.
Для язычника идол - средство, использовав которое согласно определенной инструкции (ритуалу), можно получить то, что просишь. Это отношения чистой выгоды, корысти. Сам идол при этом человеку просящему может быть вовсе неинтересен, он для него - источник того, что можно взять.
Приступая к святыне или к тому, что он считает святыней, язычник предполагает, что он должен знать особый код, пароль. Таким образом он уже изначально предполагает свою способность управлять ею. Языческая молитва может заканчиваться каким-то юридическим определением, типа: дай мне то-то, а я тебе за это то-то. И это в лучшем случае.
Есть ритуалы, когда надо какое-то количество раз протанцевать вокруг костра, и все получится. А вот если не получится, то тут можно с «богом» и расквитаться.
Например, у якутов в некоторых древних традициях шаманизма есть такая форма, как наказание «богов», если они не помогают.
Я сделал все, что положено! Честно исполнил все предписания, но если «бог» не помог, я его высеку, я даже его выкину и нового вырежу (из дерева, кости), раз старый испортился.
Конечно, в этих практиках еще не было понятия о монотеистическом Откровении, поэтому для них вопрос, откуда у нового идола возьмется божественная сила, не стоял. Работал принцип: есть пароль, я его набрал и вошел, а если не вошел, надо что-то делать.
Этот принцип работает в языческой религии и сегодня, несмотря на то, что некоторые его культы стремятся к монотеистическому сознанию. Но всегда в язычестве нарушается равновесие синергии.
Как мировоззрение, отношение к миру, пусть и неотрефлектированное, язычество очень распространено. Не секрет, что многие люди, идущие сегодня ко христианским святыням, идут с чисто языческими мотивами. Может быть, неосознанно.
И тогда, если они не получают просимого, возникает разочарование, обида: как же так, был, стоял, приложился, а то, что просил - не получил. Значит, зря ходил? Не сработало?
А почему не получил, на благо ли это ему - во всем этом человек разбираться не хочет, потому что это предполагает труд, честное заглядывание в себя, и можно встретить то, что тебе не понравится, а это внесет беспокойство в жизнь. Но именно такой взгляд на себя и мог бы стать первым шагом к истине.
Но, на самом деле, просящий человек всегда что-то получает от Господа, да, не всегда то, что сам просит, но то, что ему нужней в данный момент. И очень важно прислушаться, чтобы не пропустить - что же хочет дать тебе вот сейчас Господь?
А между двумя полюсами: иметь и быть, в общем, все мы находимся, кто-то к какому-то полюсу ближе, кто-то дальше. Наверное, в абсолютной точке полюса «иметь» находится Денница.
Нужны ли святому фотографии наших близких?
Было замечено, что православные прикладывают к святыням фотографии близких, которые не могут прийти. Это неправильно? Почему? Добрая воля есть: человек верит, очень хотел прийти, и близкий думает: пусть он тоже прикоснется к святыне. Он поступает так из любви, мотив хороший.
Все зависит от того, каким смыслом человек наполняет это действие, как он сам себе объясняет эту связь: почему он решил принести именно фотографию? И от этой связи очень многое зависит. Как люди церковные, мы должны понимать, что просто молитвы достаточно, я подошел, от всего сердца помолился, зачем же еще прикладывание фотографии?
- Получается, если я сам прикладываюсь, это нормально, а фото близкого - уже магизм? Непонятно.
Если, прикладывая фотографию, я святому так намекаю, чтобы он «запомнил» в лицо моего ближнего, которого надо исцелить, подстраховываю святого, на всякий случай, от ошибок, тогда я выстраиваю, пусть неосознанно, связь магическую, манипулирую святыней.
Сам термин святой - святость - означает отделенный от обычного, профанного. И если мы к святыне прикладываем какой-то предмет, то он тоже должен быть уже не профанным.
Он должен значить что-то в наших отношениях с Богом, иметь богослужебное символическое значение. Можно прикладывать крестики, иконки, четки, можно даже платок, который вы надеваете в храм, для молитвы. А, прикладывая предмет, не имеющий отношения к нашей духовной жизни, мы пытаемся привнести в область священного несвященные смыслы. Вот есть традиция, что крещальную рубаху потом не надевают.
Есть и такая традиция, что предметы, вещи из храма нельзя использовать в простом быту, обиходе. Например, если ковер лежал в алтаре, его нельзя стелить ни в трапезной части храма, ни в притворе. То есть существует определенная иерархия предметов в наших отношениях с Богом. Обратного хода нет - это неблагочестиво.
- Если человек идет к святыне, не понимая четко даже своих мотивов, принесет ли это ему пользу?
Мы очень мало знаем о том, как и с чем человек идет к святыне. В очереди к Поясу я видел детей, которые уже в детскую очередь не проходили, но все равно были еще маленькими для многочасового стояния, их привела мама, поставила и они стояли по 10 часов, не понимая, в чем они участвуют, и не имея к тому личного отношения. Может, это малодушие, но мне до сих пор больно их вспоминать. Не знаю, надо ли бы было их вести? Я не мог себе ответить на этот вопрос.
Конечно, ребенок может получить милость от Бога по вере матери, даже если она не церковная, но она пришла, привела ребенка, значит, она на что-то надеялась, это уже усилие и направление воли. Не знаю.
Но в очереди были и такие, которые пришли даже не по языческим соображениям, а по принципу: все идут и я должен, ведь чем больше толпа, тем большим психологическим магнетизмом она обладает. А если человек не понимает смысла происходящего, ему легче подпасть под эффект массового психоза. И вот пришел такой человек, и что? А мы не знаем. Господь видит сердце человека. Может быть он, отстояв в очереди, вдруг испытал к окружавшим его людям какие-то чувства сострадания, и Пресвятая Богородица коснулась и его сердца. Это тайна.
Есть мнение, что если бы не было предварительных объявлений о том, что, например, Спиридон Тримифунтский помогает в решении финансовых проблем, а Пояс Богородицы - исцелиться от бесплодия, а святитель Николай - вообще «во всем», паломников было бы гораздо меньше.
Пожалуй, большинство людей, приходящих к святыням, которые в последнее время привозят в Москву, - это люди нецерковные. И им очень не хватает разъяснений: что такое святыня, зачем к ней идти? Думаю, Церкви такую работу нужно начинать еще до того, как святыню привезут. И не в церковных СМИ, где все это есть, а по центральным каналам ТВ провести несколько передач с разъяснением в понятных для людей формулировках, может быть, с прямой связью в вопросах- ответах.
Это поможет предупредить и нелепые ситуации, которые случаются, и несчастные случаи. И многие подходили бы к святыне уже с совершенно другим отношением. Конечно, всегда нужно взвешивать свои силы. Если человек не имеет возможности по состоянию здоровья или другим причинам, например, выстоять длинную очередь, в этом нет ничего предосудительного. Во время обострения болезни есть другие возможности молиться Богу, чем стоять по 20 часов на холоде, жаре или ветре.
Святыня «в тираже»?
Сегодня стало очень много копий святынь, например, копий отпечатка стопы Богородицы, Гроба Господня. Такое тиражирование сакрального не грозит благочестию?
- От того, что крестов много, наше отношение ведь к Кресту не меняется. Копирование - это один из способов выражения смысла, инструмент человеческой памяти. Повторение для религиозных культур - наиболее распространенная форма такой передачи смысла. Есть «эксклюзивные» повторения - отпечаток стопы Пресвятой Богородицы в Почаеве, на горе Вознесения, другие святыни, связанные с непосредственным физическим контактом святого. Но любая икона - уже копия. Принцип копирования получил осмысление на Седьмом Вселенском соборе (787).
Хотя нельзя не согласиться, что проблема тиражирования святынь есть. Мы видим, как на каждом углу висят календари с иконами вместе с календарями с котятами.
Но главная опасность девальвации святыни - в неблагоговейном к ней отношении. Если вам не удается сохранить здоровое духовное напряжение, внимание и любовь к святыням, лучше не надо прикладываться к ним, не покупать их изображение.
Надо соизмерять свои действия и свои возможности. Ведь почитание икон - это тоже духовный труд. Иконы нужны для того, чтобы им молиться. Они дают возможность ощутить себя в присутствии Бога, Богородицы, святых. И если вы не чувствуете способности молиться тем иконам, которые вы дома развесили, благочестивее будет даже оставить только те, которым вы молитесь, читаете тропарь, а остальные поставить одна за другой, чем вообще их игнорировать.
Огромная очередь выстроилась в Москве к храму Христа Спасителя, куда накануне из итальянского Бари прибыли мощи святого Николая Чудотворца.
Но перед тем как увидеть святыню, верующие должны совершить несколько действий, заявил корреспонденту Nation News протоиерей, председатель Синодального отдела по взаимодействию Церкви и общества Всеволод Чаплин .
Для начала необходимо отметить, что Николай Чудотворец один из самых почитаемых в мире, и особенно в России святых. На Руси, после принятия христианства он как и зимний дед Санта-Клаус тоже был в очень большом почете. Согласно житию святитель Николай родился в III веке и жил в семье ревностных христиан греческой колонии Патара, что в малоазийской римской провинции Ликия. С девства мальчик был весьма набожен и рано посвятил себя и свою жизнь христианству. Он считается покровителем путешественников и мореплавателей, поскольку умел молитвой усмирять стихию.
Кроме того, святой совершал огромное количество добрых дел, при этом он не кичился своими подвигами - например, святитель Николай, будучи человеком далеко не бедным (досталось большое наследство - прим. ред.),охотно раздавал деньги нуждающимся. Как-то раз, он тайно облагодетельствовал трех бесприданниц.
«Это, прежде всего человек, который оставил истинную веру от заблуждений и именно поэтому он называется правилом веры. Очень важно сегодня помнить, что мощи одно время предоставили католики и не нужно считать, что этот жест отменяет убеждение православных людей в том, что их и только их вера является истинной. А если воссоединится мировое христианство, то оно может воссоединиться только на основе православной веры», - поясняет протоиерей Чаплин.
В РПЦ Николай Чудотворец считается «всех предстателем и заступником, скорбных утешителем, столпом благочестия, верных поборником». Великий святой умер в середине IV века в глубокой старости, оставшись в народном сознании символом глубокой веры. Однако уже в 1087 году его мощи перевезли в итальянский город Бари, где они находятся и поныне.
Сегодня выстроилась огромная очередь к храму Христа Спасителя в Москве, куда накануне из Италии доставили мощи святого. Колона людей растянулась от храма Христа Спасителя до Крымского моста.
«В этот раз очередь будет безо всяких льготных проходов, так устроено не только для того, чтобы показать равенство людей перед лицом святыни, но и для того, чтобы люди могли понести определенный подвиг - все-таки стояние очереди, пусть даже в течение часа-двух, это какое-то усилие. Тем более оно помогает духовному воспитанию человека. Ну и вот такое усилие, как и паломничество, точно так же как и длительная молитва перед святыней - это нечто что воспитывает человека. Дело в том, что человек, состоящий из души и тела, должен прославлять бога, как телом, так и душой. А может быть стоит подходить к мощам не в первые, и не в последние дни их пребывания в столице. Может быть, где-то в начале и середине июля народу будет поменьше», - сообщает священнослужитель.
Он же напоминает, что перед посещением мощей, человеку верующему, впрочем, как и любому россиянину, необходимо молиться.
«Возьмем человека, который ранее не посещал святыню, но в этот раз решил попробовать приобщиться. Перед тем как пойти в храм, человеку необходимо молится. Прежде всего, молится, пусть даже своими словами, если человек не знает молитву. А можно приобрести в любом храме акафист святителю Николаю и попробовать его почитать в этой очереди. Может быть, какие-то слова покажутся непонятными, но можно спросить у рядом стоящих, что эти слова означают», - объясняет Чаплин.
По его же мнению, люди должны приходить к святыне не для того, чтобы просто посмотреть на мощи, они должны поклоняться Николаю Чудотворцу, «чтобы он помог не только в житейских делах, но и помог достичь вечного божие царства».
«Мы слишком много молимся о наших житейских нуждах - о здоровье, об успехах, об устройстве каких-то наших дел, но прежде всего надо молиться о том, чтобы святитель помог нам войти в вечное божие царство. Это в жизни главное. А так конечно молиться можно обо всем, но при этом, не забывая, что главное, а что второстепенное», - заключает протоиерей.
Напомним, частицу мощей Николая Чудотворца привезли в Москву специальным рейсом из папской базилики итальянского Бари. Патриарх Московский и всея Руси Кирилл торжественно встретил святыню в храме Христа Спасителя. С 22 мая по 12 июля мощи будут доступны для поклонения в храме Христа Спасителя. С 13 по 28 июля они будут представлены в Санкт-Петербурге.
