В конце мая 1928 года, побывав над Северным полюсом, дирижабль «Италия» экспедиции генерала Умберто Нобиле возвращался из долгого и трудного полета. Сильный встречный ветер мешал воздушному кораблю. Дирижабль начал покрываться льдом и быстро снижаться. Предотвратить падение не было никакой возможности. Корабль ударился о ледяной торос и с грохотом потащился по глубокому снегу, оставляя на его белой поверхности обломки гондолы.

Десять человек оказались на льдине. Нобиле и механик Чечиони были тяжело ранены. Среди обломков мотора лежал мертвый моторист Помелла. Облегченный дирижабль взмыл вверх к низко нависшим облакам и навсегда скрылся в восточном направлении, унося шестерых аэронавтов.

Выброшенные на лед должны были благодарить судьбу уже за то, что вместе с ними выпали продовольствие, палатка, оружие и даже радиостанция. Радист Биаджи неутомимо каждый час выстукивал в эфир сигналы бедствия. Шло время, но никто не отвечал на тревожный зов «красной палатки».

И тогда 30 мая, в туманную, белую полярную ночь трое — итальянские офицеры Цаппи, Мариано и шведский ученый Мальмгрен — пешком по торосистому льду ушли к далеким островам Брок и Фойн, чтобы сообщить о катастрофе. Ушедших стали называть «группой Мальмгрена».

Таинственное исчезновение итальянского дирижабля взволновало весь мир. Сотни радиостанций тщетно вслушивались в эфир, надеясь принять сигналы «Италии». И вдруг 3 июня случилось невероятное. В северной деревушке Вознесенье-Вохма радиолюбитель Николай Шмидт принял слабые, еле различимые радиосигналы на незнакомом ему языке. Это был «голос» лагеря Нобиле.

РОКОВОЕ РЕШЕНИЕ

Вслед за Шмидтом сигналы услышали и другие радиостанции. С лагерем во льдах была, наконец, налажена устойчивая радиосвязь. Многие страны откликнулись на зов потерпевших катастрофу. На помощь итальянцам полным ходом шел советский ледокол «Красин».

Однако найти маленький лагерь в бескрайних арктических просторах оказалось задачей нелегкой. Много раз самолеты кружили почти рядом и, к великому огорчению итальянцев, поворачивали обратно. Все же настал тот счастливый день, когда лагерь заметили с воздуха и первый самолет сел на льдину. Это удалось сделать шведскому летчику Эйнару Лундборгу.

Давно уже на льдине решили, что первым покинет лагерь Чечиони, у которого при падении дирижабля была сломана нога. Ходить он не мог и только беспомощно ползал. Но Чечионе был слишком тяжелым, а в кабине небольшого самолета Лундборга сидел второй пилот. Шведский летчик предложил лететь Нобиле, обещая вскоре вернуться и постепенно вывезти всех.

Как начальник экспедиции Нобиле обязан был покинуть льдину последним. С другой стороны, он — тяжело раненный и больной человек — являлся обузой для лагеря. На раздумья оставались минуты, и, поддавшись уговорам Лундборга, Нобиле согласился.

«ВИЖУ ЧЕЛОВЕКА!»

Как потом сожалел он о своем опрометчивом решении! Но это было потом. А тогда взмывший в небо самолет с завистью провожали взглядом пять измученных обитателей льдины.

Той же полярной ночью Лундборг прилетел снова. Однако во время посадки самолет, задев за торос, перевернулся через «голову» и поломал винт. Так из спасателя отважный швед сам превратился в пленника.

На льдине опять потянулись безотрадные дни. Был уже июль. Морская вода потеплела, и льдина, подтаивая снизу, становилась тоньше и тоньше. Все чаще в лагере говорили о советском ледоколе «Красин», надеясь только на него. А он в это время с трудом пробивал себе путь во льдах.

Вечером 10 июля радист ледокола сквозь треск и шум принял радиограмму, взволновавшую красинцев. Летчик ледокола Борис Чухновский с воздуха у острова Карла ХII обнаружил «группу Мальмгрена», уже больше месяца блуждавшую по льдам. С этого момента моряки, забыв о сне, не уходили с палубы ни днем ни ночью. И вот, наконец, кто-то из них крикнул: «Человек! Вижу человека!» Человек бегал по льдине, словно помешанный, и странно размахивал руками. Другой лежал на спине, лишь приподняв голову.

ОПАЛЬНЫЙ ГЕНЕРАЛ

Это были Цаппи и Мариано. Из противоречивого и сбивчивого рассказа итальянских офицеров выяснилось, что они оставили обессиленного Мальмгрена, будто бы по его просьбе, в ледяной могиле. Красинцы слушали этот рассказ, поражаясь жестокости спутников шведского ученого. Вечером того же дня ледокол достиг «красной палатки», и на его борт поднялись еще пятеро из экипажа погибшей «Италии», все, кто находился на льдине.

Героическая эпопея была закончена. Она дорого обошлась ее участникам. Шесть человек, унесенных на дирижабле, пропали без вести. Где-то в холодном Баренцевом море погиб знаменитый полярный путешественник Руал Амундсен, вылетевший на французском гидроплане «Латам» на спасение итальянцев.

После возвращения на родину для Нобиле началась необычайно тяжелая полоса жизни. В Италии был фашистский режим Муссолини. Нобиле разжаловали, лишили генеральского звания и даже предали суду.

Тогда он как конструктор воздушных кораблей уехал в Советский Союз, чтобы помочь нашим инженерам создать хороший дирижабль. А когда корабль был построен, не раз летал на нем, передавая свой богатый опыт пилота советским воздухоплавателям.

ЖИВОЙ ТАЛИСМАН

Нобиле пробыл в нашей стране около пяти лет. В часы отдыха он прогуливался по деревянным тротуарам подмосковного поселка, в котором находилось конструкторское бюро, в сопровождении любимой собачки Титины. Она находилась с Нобиле во всех его полетах. Была с ним и на льдине. Нобиле считал ее своим живым талисманом. Он бесконечно доверял ее чутью, и если Титина отказывалась войти с ним в гондолу дирижабля, бывало, даже отменял полет. Нобиле считал, что потерпел катастрофу в Арктике именно потому, что не послушался своего живого талисмана.

В 1936 году он возвратился в Италию, но ужиться с фашистским режимом так и не смог и три года спустя выехал в США. На родину Умберто Нобиле возвратился во время Второй мировой войны. Ему было суждено прожить еще 36 лет. Он умер очень старым человеком, успев написать несколько книг, в том числе о своем путешествии к Северному полюсу, так трагически завершившемуся.

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Геннадий Черненко		Художник А. Джигирей

Умберто Нобиле
Umberto Nobile
267x400px
Имя при рождении:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Род деятельности:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дата рождения:
Гражданство:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Подданство:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Страна:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дата смерти:
Отец:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Мать:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Супруг:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Супруга:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дети:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Награды и премии:
Автограф:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Сайт:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Разное:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
[[Ошибка Lua в Модуль:Wikidata/Interproject на строке 17: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |Произведения]] в Викитеке

Биография

Начало жизни

Родился в многодетной семье служащего в Лауро (провинция Авеллино). Умберто Нобиле окончил инженерно-математический факультет Неаполитанского университета , в котором изучал электротехнику и инженерное дело. С 1906 года он начал работать на итальянских железных дорогах, где занимался электрификацией железнодорожного оборудования.

В 1911 году по конкурсу, объявленному военным министерством, поступил в воздухоплавательное училище в Риме .

Когда в 1915 году Италия вступила в Первую мировую войну , 29-летний Нобиле несколько раз пытался поступить на службу в армию, но ему было отказано по состоянию здоровья. Во время войны Нобиле работал над конструированием дирижаблей.

После войны Нобиле служил офицером-инженером на государственном авиазаводе в Риме, принимал участие в производстве различных типов авиационной техники и дирижаблей.

В июле 1918 года Нобиле вместе с инженерами Джузеппе Валле (Giuseppe Valle), Бенедетто Кроче (Benedetto Croce) и Челестино Узуэлли (Celestino Usuelli) основали компанию по производству дирижаблей. В это время Нобиле преподавал в университете Неаполя и написал книгу Elementi di Aerodinamica (Элементы аэродинамики). Нобиле пришёл к убеждению, что полужёсткие дирижабли среднего размера превосходят жёсткие и мягкие дирижабли.

Первым проектом компании был дирижабль T-34 (1919 г.), который был продан итальянской, а затем американской армии. В 1922 году Нобиле уехал в США, где работал консультантом Goodyear . В 1923 году он вернулся в Италию и начал постройку дирижабля N-1.

Первая полярная экспедиция

В 1926 году Нобиле участвовал в экспедиции на Северный полюс вместе с Руалем Амундсеном и американским миллионером Линкольном Эллсвортом . После серии испытательных полётов N-1 в марте 1926 года был передан экспедиции и 29 марта переименован в Norge (Норвегия).

15 апреля 1928 года экспедиция отправилась из Милана и прибыла на Шпицберген 8 мая, задержавшись из-за мелких поломок. Из-за плохих метеоусловий Нобиле был вынужден дважды возвращаться на базу, а в полночь с 23 на 24 мая дирижабль с шестнадцатью пассажирами (ещё двое членов экспедиции не принимали участия в этом вылете) достиг полюса . Обратный путь тоже проходил в тяжёлых погодных условиях при сильном встречном ветре. Дирижабль обледенел, в какой-то момент начал резко снижаться и упал на лёд. Катастрофа произошла 25 мая. Сначала о лёд ударилась моторная гондола, и находившийся в ней моторист погиб, затем девять аэронавтов, в том числе Нобиле, были выброшены из разбитой рубки управления . Шестерых людей, оставшихся в дирижабле, унесло в неизвестном направлении, место их гибели так и не было установлено. При аварии Нобиле сломал запястье и голень . Экипажу удалось спасти часть запасов и оборудования, включая еду, радиопередатчик и палатку, которую затем покрасили в красный цвет для облегчения поиска с воздуха. Через несколько дней после падения лагерь покинула группа из трёх человек, которые решили добраться до Шпицбергена пешком. Двое из них в результате были спасены, третий, Мальмгрен, погиб в пути.

Для спасения Нобиле были организованы экспедиции в Италии, Норвегии, Советском Союзе и других странах. Амундсен на самолёте с французским экипажем 18 июня вылетел из норвежского города Тромсё . Последний сеанс связи с Амундсеном состоялся через два часа сорок пять минут после вылета, затем его самолёт потерпел катастрофу где-то в Баренцевом море . 23 июня на льдине, где находился лагерь, сумел приземлиться лётчик шведских ВВС Эйнар Лундборг. На самолёте было только одно пассажирское место. Нобиле настаивал, чтобы первым был эвакуирован механик Чечоне, у которого была сломана нога, но Лундборг отказался взять на борт кого-то из людей, кроме Нобиле, предположительно, по приказу своего командования. Нобиле вместе со своей собакой покинул льдину на самолёте и на следующий день был доставлен на итальянское судно «Читта ди Милано» для руководства операцией по спасению остальных участников своей экспедиции. Все остальные выжившие члены экипажа «Италии» были спасены советским ледоколом «Красин» 12 июля.

Последующая жизнь

После возвращения в Италию Нобиле встретили восторженные толпы итальянцев. Однако итальянская и зарубежная пресса начала обвинять его в крушении и в том, что он оставил свой экипаж, улетев первым. К этому добавились непростые отношения Нобиле с некоторыми влиятельными фашистами .

См. также

Напишите отзыв о статье "Нобиле, Умберто"

Примечания

Литература

• Нобиле У. Крылья над полюсом.- 1984.
• Броуде Б. Г. Умберто Нобиле.- 1992.
• Бегоунек Ф. Трагедия в Ледовитом океане.- 1962.
• Амундсен Р. Моя жизнь.- 1959. (см. в том числе Предисловие и Дополнение)

Отрывок, характеризующий Нобиле, Умберто

– Не бойся ничего, моя хорошая, просто подумай, что ты хотела бы сказать, и я постараюсь услышать тебя. Как тебя зовут, девочка?
– Дамиана... – тихо прошелестел ответ.
– Держись, Дамиана, – как можно ласковее улыбнулась я. – Держись, не ускользай, я постараюсь помочь тебе!
Но девушка лишь медленно качнула головой, а по её избитой щеке скатилась чистая одинокая слезинка...
– Благодарю вас... за добро. Но я не жилец уже... – прошелестел в ответ её тихий «мысленный» голос. – Помогите мне... Помогите мне «уйти». Пожалуйста... Я не могу больше терпеть... Они скоро вернутся... Прошу вас! Они осквернили меня... Пожалуйста, помогите мне «уйти»... Вы ведь знаете – как. Помогите... Я буду и «там» благодарить, и помнить вас...
Она схватила своими тонкими, изуродованными пыткой пальцами моё запястье, вцепившись в него мёртвой хваткой, будто точно знала – я и вправду могла ей помочь... могла подарить желанный покой...
Острая боль скрутила моё уставшее сердце... Эта милая, зверски замученная девочка, почти ребёнок, как милости, просила у меня смерти!!! Палачи не только изранили её хрупкое тело – они осквернили её чистую душу, вместе изнасиловав её!.. И теперь, Дамиана готова была «уйти». Она просила смерти, как избавления, даже на мгновение, не думая о спасении. Она была замученной и осквернённой, и не желала жить... У меня перед глазами возникла Анна... Боже, неужели и её ждал такой же страшный конец?!! Смогу ли я её спасти от этого кошмара?!
Дамиана умоляюще смотрела на меня своими чистыми серыми глазами, в которых отражалась нечеловечески глубокая, дикая по своей силе, боль... Она не могла более бороться. У неё не хватало на это сил. И чтобы не предавать себя, она предпочитала уйти...
Что же это были за «люди», творившие такую жестокость?!. Что за изверги топтали нашу чистую Землю, оскверняя её своей подлостью и «чёрной» душой?.. Я тихо плакала, гладя милое лицо этой мужественной, несчастной девчушки, так и не дожившей даже малой частью свою грустную, неудавшуюся жизнь... И мою душу сжигала ненависть! Ненависть к извергу, звавшему себя римским Папой... наместником Бога... и святейшим Отцом... наслаждавшимся своей прогнившей властью и богатством, в то время, как в его же жутком подвале из жизни уходила чудесная чистая душа. Уходила по собственному желанию... Так как не могла больше вынести запредельную боль, причиняемую ей по приказу того же «святого» Папы...
О, как же я ненавидела его!!!.. Всем сердцем, всей душой ненавидела! И знала, что отомщу ему, чего бы мне это ни стоило. За всех, кто так зверски погиб по его приказу... За отца... за Джироламо... за эту добрую, чистую девочку... и за всех остальных, у кого он играючи отнимал возможность прожить их дорогую и единственную в этом теле, земную жизнь.
– Я помогу тебе, девочка... Помогу тебе милая... – ласково баюкая её, тихо шептала я. – Успокойся, солнышко, там не будет больше боли. Мой отец ушёл туда... Я говорила с ним. Там только свет и покой... Расслабься, моя хорошая... Я исполню твоё желание. Сейчас ты будешь уходить – не бойся. Ты ничего не почувствуешь... Я помогу тебе, Дамиана. Я буду с тобой...
Из её изуродованного физического тела вышла удивительно красивая сущность. Она выглядела такой, какой Дамиана была, до того, как появилась в этом проклятом месте.
– Спасибо вам... – прошелестел её тихий голос. – Спасибо за добро... и за свободу. Я буду помнить вас.
Она начала плавно подниматься по светящемуся каналу.
– Прощай Дамиана... Пусть твоя новая жизнь будет счастливой и светлой! Ты ещё найдёшь своё счастье, девочка... И найдёшь хороших людей. Прощай...
Её сердце тихо остановилось... А исстрадавшаяся душа свободно улетала туда, где никто уже не мог причинять ей боли. Милая, добрая девочка ушла, так и не узнав, какой чудесной и радостной могла быть её оборванная, непрожитая жизнь... скольких хороших людей мог осчастливить её Дар... какой высокой и светлой могла быть её непознанная любовь... и как звонко и счастливо могли звучать голоса её не родившихся в этой жизни детей...
Успокоившееся в смерти лицо Дамианы разгладилось, и она казалась просто спящей, такой чистой и красивой была теперь... Горько рыдая, я опустилась на грубое сидение рядом с её опустевшим телом... Сердце стыло от горечи и обиды за её невинную, оборванную жизнь... А где-то очень глубоко в душе поднималась лютая ненависть, грозясь вырваться наружу, и смести с лица Земли весь этот преступный, ужасающий мир...
Наконец, как-то собравшись, я ещё раз взглянула на храбрую девочку-ребёнка, мысленно желая ей покоя и счастья в её новом мире, и тихо вышла за дверь...
Увиденный ужас парализовал сознание, лишая желания исследовать папский подвал дальше... грозясь обрушить на меня чьё-то очередное страдание, которое могло оказаться ещё страшней. Собираясь уже уйти наверх, я вдруг неожиданно почувствовала слабый, но очень упорный зов. Удивлённо прислушиваясь, я, наконец, поняла, что меня зовут отсюда же, из этого же подвала. И тут же, забыв все прежние страхи, решила проверить.
Зов повторялся, пока я не подошла прямо к двери, из которой он шёл...
Келья была пустой и влажной, без какого-либо освещения. А в самом её углу, на соломе сидел человек. Подойдя к нему ближе, я неожиданно вскрикнула – это был мой старый знакомый, кардинал Мороне... Его гордое лицо, на сей раз, краснело ссадинами, и, было видно, что кардинал страдал.
– О, я очень рада, что вы живы!.. Здравствуйте монсеньёр! Вы ли пытались звать меня?
Он чуть приподнялся, поморщившись от боли, и очень серьёзно произнёс:
– Да мадонна. Я давно зову вас, но вы почему-то не слышали. Хотя находились совсем рядом.
– Я помогала хорошей девочке проститься с нашим жестоким миром... – печально ответила я. – Зачем я нужна вам, ваше преосвященство? Могу ли я помочь вам?..
– Речь не обо мне, мадонна. Скажите, вашу дочь зовут Анна, не так ли?
Стены комнаты закачались... Анна!!! Господи, только не Анна!.. Я схватилась за какой-то выступающий угол, чтобы не упасть.
– Говорите, монсеньёр... Вы правы, мою дочь зовут Анна.
Мой мир рушился, даже ещё не узнав причины случившегося... Достаточно было уже того, что Караффа упоминал о моей бедной девочке. Ожидать от этого чего-то доброго не было ни какой надежды.
– Когда прошлой ночью Папа «занимался» мною в этом же подвале, человек сообщил ему, что ваша дочь покинула монастырь... И Караффа почему-то был этим очень доволен. Вот поэтому-то я и решил как-то вам сообщить эту новость. Ведь его радость, как я понял, приносит всем только несчастья? Я не ошибся, мадонна?..
– Нет... Вы правы, ваше преосвященство. Сказал ли он что-либо ещё? Даже какую-то мелочь, которая могла бы помочь мне?
В надежде получить хотя бы малейшее «дополнение», спросила я. Но Мороне лишь отрицательно покачал головой...
– Сожалею, мадонна. Он лишь сказал, что вы сильно ошибались, и что любовь никому ещё не приносила добра. Если это о чём-то вам говорит, Изидора.
Я лишь кивнула, стараясь собрать свои разлетающиеся в панике мысли. И пытаясь не показать Мороне, насколько потрясла меня сказанная им новость, как можно спокойнее произнесла:
– Разрешите ли подлечить вас, монсеньёр? Мне кажется, вам опять не помешает моя «ведьмина» помощь. И благодарю вас за весть... Даже за плохую. Всегда ведь лучше заранее знать планы врага, даже самые худшие, не так ли?..
Мороне внимательно всматривался мне в глаза, мучительно стараясь найти в них ответ на какой-то важный для него вопрос. Но моя душа закрылась от мира, чтобы не заболеть... чтобы выстоять предстоящее испытание... И кардинала встречал теперь лишь заученный «светский» взгляд, не позволявший проникнуть в мою застывшую в ужасе душу...
– Неужели вы боитесь, мадонна? – тихо спросил Мороне. – Вы ведь тысячу раз сильнее его! Почему вы его боитесь?!..
– Он имеет что-то, с чем я пока не в силах бороться... И пока не в силах его убить. О, поверьте мне, ваше преосвященство, если б я только нашла ключ к этой ядовитой гадюке!.. – и, опомнившись, тут же опять предложила: – Позвольте мне всё же заняться вами? Я облегчу вашу боль.
Но кардинал, с улыбкой, отказался.
– Завтра я уже буду в другом, более спокойном месте. И надеюсь, Караффа обо мне на время забудет. Ну, а как же вы, мадонна? Что же станет с вами? Я не могу помочь вам из заключения, но мои друзья достаточно влиятельны. Могу ли я быть полезным вам?
– Благодарю вас, монсеньёр, за вашу заботу. Но я не питаю напрасных надежд, надеясь отсюда выйти... Он никогда не отпустит меня... Ни мою бедную дочь. Я живу, чтобы его уничтожить. Ему не должно быть места среди людей.
– Жаль, что я не узнал вас раньше, Изидора. Возможно, мы бы стали добрыми друзьями. А теперь прощайте. Вам нельзя здесь оставаться. Папа обязательно явится пожелать мне «удачи». Вам ни к чему с ним здесь встречаться. Сберегите вашу дочь, мадонна... И не сдавайтесь Караффе. Бог да пребудет с вами!
– О каком Боге вы говорите, монсеньёр? – грустно спросила я.
– Наверняка, уж не о том, которому молится Караффа!.. – улыбнулся на прощание Мороне.
Я ещё мгновение постояла, стараясь запомнить в своей душе образ этого чудесного человека, и махнув на прощание рукой, вышла в коридор.
Небо развёрзлось шквалом тревоги, паники и страха!.. Где находилась сейчас моя храбрая, одинокая девочка?! Что побудило её покинуть Мэтэору?.. На мои настойчивые призывы Анна почему-то не отвечала, хотя я знала, что она меня слышит. Это вселяло ещё большую тревогу, и я лишь из последних сил держалась, чтобы не поддаваться сжигавшей душу панике, так как знала – Караффа непременно воспользуется любой моей слабостью. И тогда мне придётся проиграть, ещё даже не начав сопротивляться...
Уединившись в «своих» покоях, я «зализывала» старые раны, даже не надеясь, что они когда-либо заживут, а просто стараясь быть как можно сильней и спокойнее на случай любой возможности начать войну с Караффой... На чудо надеяться смысла не было, так как я прекрасно знала – в нашем случае чудес не предвиделось... Всё, что произойдёт, я должна буду сделать только сама.
Бездействие убивало, заставляя чувствовать себя всеми забытой, беспомощной и ненужной... И хотя я прекрасно знала, что не права, червь «чёрного сомнения» удачно грыз воспалённый мозг, оставляя там яркий след неуверенности и сожалений...

Недавно на свою стоянку на набережной им. Лейтенанта Шмидта в Петербурге, после капитального ремонта, вернулся легендарный ледокол “Красин”. Это событие заставило вспомнить одну из славных страниц в Ведь более 80 лет назад была спасена экспедиция Умберто Нобиле, выживших членов которой из полярного плена вывез именно “Красин”, которым на тот момент командовали капитан Карл Эгги и известный Р. Самойлович.

Умберто Нобиле: начало карьеры

Будущий знаменитый инженер-дирижаблестроитель родился в городке Лауро в Италии. Окончив Неополитанский университет по специальности "электротехника и инженерное дело", он стал работать в сфере железнодорожного транспорта, а в 1911 году поступил в Училище воздухоплавания. Спустя 7 лет Нобиле вместе с коллегами Бенедетто Кроче и Джузеппе Валле основал собственную компанию по изготовлению дирижаблей. Первый же проект нового предприятия оказался очень успешным, и воздухоплавательный аппарат T-34 был приобретен итальянской армией.

Первая полярная экспедиция

В 1923 году было начато строительство нового летательного аппарата N-1, который после испытаний получил название "Норвегия" и был передан в распоряжение полярной экспедиции Амундсена и Эллсворта. Причем командовать судном вызвался сам Умберто Нобиле, который давно мечтал о покорении Северного Полюса.

Старт экспедиции был дан в Риме, а дальнейший маршрут следования прошел с остановками в городах Пулхэм, Осло, Ленинград, Вадсе и Шпицберген. Утром 11 мая 1926 года дирижабль вылетел в направлении Северного Полюса и достиг его ночью 12 мая. Провисев над ним 2,5 часа, судно отправилось в направлении Аляски, где его подобрал итальянский корабль. Весть о покорении полюса вызвала ликование в Италии, а Муссолини произвел Умберто Нобиле в генералы. При этом фашистская пропаганда всячески принижала роль Амундсена.

Нобиле Умберто: вторая полярная экспедиция

В 1928 году был построен дирижабль “Италия”, на котором из Милана на Шпицберген вылетел экипаж из 18 человек, преимущественно итальянцев. Кроме того, в бухту Конгсфьорд направили корабль “Читта ди Милано”, который должен был выполнять роль плавучей базы для покорителей полюса. Эта новая, масштабная экспедиция задумывалась Умберто Нобиле как некий реванш. Дело в том, что он хотел доказать, что решающая роль в успехе прошлого путешествия принадлежала именно ему — конструктору и капитану судна, а не Амундсену, который был начальником группы. Подробности путешествия впоследствии были подробно изложены в книге Нобиле Умберто “Крылья над полюсом”, ставшей бестселлером. Однако некоторые специалисты утверждают, что не все приведенные там факты соответствуют действительности. В любом случае, несмотря на сложные метеоусловия, дирижабль с 16 членами экипажа достиг цели своего путешествия в ночь с 23 на 24 мая 1928 года и сбросил крест и

Катастрофа над Арктикой

Уже много десятилетий личность Умберто Нобиле и гибель “Италии” вызывают интерес, так как до сих пор не ясна судьба некоторых членов экипажа. Кроме того, не стихают споры по поводу поведения начальника экспедиции во время эвакуации.

Так какие же события происходили в Арктике в период с конца мая по середину июля 1928 года? Чтобы ответить на данный вопрос, следует ознакомиться с фактами, представленными самими участниками этого путешествия.

Итак, покорив полюс, дирижабль “Италия” двинулся в обратный путь при шквальном ветре, который дул им навстречу. Спустя несколько часов обледенело и упало на льды. При этом разбилась моторная гондола, погиб моторист, 9 членов команды, в том числе и командир, были выброшены на льды, а шестерых человек, оставшихся в дирижабле, ветер унес в неизвестном направлении.

Полярная одиссея команды “Италии”

Оказавшиеся среди ледяной пустыни, 10 членов экипажа начали борьбу за выживание в экстремальных условиях Арктики. К счастью, им удалось спасти часть продовольствия и снаряжения, а самое главное — у них оказался радиопередатчик и палатка. Однако вскоре между выжившими возникли разногласия. В их результате шведский метеоролог Финн Мальмгрен, а также итальянцы А. Мариано и Ф. Цаппи покинули лагерь.

Судьба группы Мальмгрена

Отправившись в путь 30 мая, трое членов команды надеялись дойти до станции на берегу бухты Конгсфьорд на Шпицбергене. Там они собирались сообщить о катастрофе “Италии” и вернуться вместе со спасателями за своими товарищами. Однако через две недели пути Мальмгрен, у которого после падения дирижабля оказалась сломанной рука, был истощен настолько, что попросил товарищей продолжить путь без него. Они так и поступили, а почти через месяц, 12 июля, их обнаружил советский летчик Чухновский, который был среди тех, кого отправили на спасение экспедиции Нобиле.

Жизнь в аварийном лагере спасенных с “Италии”

Как уже было сказано, по счастливой случайности во время падения из дирижабля выпало несколько мешков, поэтому у терпящих бедствие оказались 4-местная палатка, один спальный мешок, довольно много еды, включая 71 кг пеммикана и 41 кг шоколада, а также секстант, пистолет с патронами, 3 хронометра и коротковолновая резервная радиостанция. Кроме того, за несколько дней до своего ухода Мальмгрену удалось застрелить медведя, и у людей в лагере оказались некоторые запасы медвежатины.

В то же время радисту Бьяджи сначала не удавалось наладить связь с “Читта ди Милано”, а позже переданные им сигналы не были опознаны и их просто проигнорировали. Однако этот корабль все же вышел на спасение экспедиции Нобиле Умберто, но так как точные координаты местонахождения лагеря “Красной палатки”, как его назвали впоследствии, не были известны, все поиски были тщетны.

Обнаружение терпящих бедствие

3 июня Николай Шмидт, радиолюбитель из Северо-Двинской губернии, поймал на приемник сигнал радиостанции Бьяджи и сообщил об этом телеграммой в Москву. Сразу же был создан Комитет помощи экипажу “Италии”, который возглавил Иосиф Уншлихт, а 4 июня информацию о том, что Умберто Нобиле и часть его команды живы, передали итальянскому правительству. Таким образом, 8 июня была налажена радиосвязь между "Читта ди Милано" и радистом “Италии”, который передал точные координаты лагеря.

Неудачные попытки

Сегодня на вопрос о том, какой ледокол спасал экспедицию Умберто Нобиле, большинство людей, интересующихся историей российского флота, ответят, что это был ледокол “Красин”. Однако на самом деле на помощь экипажу “Италии” был направлен также советский ледокол “Малыгин”, а с первых же дней после катастрофы поисками терпящих бедствие занимались норвежские китобойные корабли “Браганца” и “Хобби”, зафрахтованные правительством Италии.

Кроме того, Руаль Амундсен, у которого уже несколько лет были более чем натянутые отношения с Нобиле, забыв обо всех обидах, с первых же дней после катастрофы стал заниматься изысканием средств на организацию спасательной экспедиции. Наконец, 18 июня он вылетел на самолете “Латам-47” с французским военным экипажем на борту на Шпицберген, однако так и не прибыл к месту назначения. Что произошло — не известно и по сей день, так как отправившиеся на поиски группы Амундсена норвежские военные нашли только поплавок и пустой бензобак.

Миссия Эйнара Лундборга

Главное, чем прославился в период между двумя мировыми войнами ледокол “Красин” (экспедиция 1928 года), — спасение экспедиции Нобиле. Однако самого генерала в тот момент на борту не было. Дело в том, что 23 июня шведский военный летчик Эйнар Лундборг перевез его вместе с собакой Тиной на шведскую авиабазу. Этот поступок командира, бросившего подчиненных, впоследствии часто ставили в упрек Нобиле, но, по свидетельству членов экспедиции, у Лундборга был приказ вывезти только генерала.

Спасение экипажа “Италии”

Как бы то ни было, 23 июня “Красин” отправился из Бергена к лагерю терпящих бедствие. На борту ледокола находился самолет, которым управлял Борис Чухновский. Именно он и обнаружил Мариано и Цаппи, о чем по радио сообщил командованию “Красина”. Однако во время вынужденной посадки на льды самолет повредил шасси и не смог принимать дальнейшее участие в экспедиции по спасению “Италии”.

12 июля ледокол забрал Мариано и Цаппи, а вечером того же дня и пятерых других членов второй полярной экспедиции Умберто Нобиле. Затем все они пересели на “Читта ди Милано” и, добравшись до порта Нарвик, вернулись в Италию на поезде.

Умберто Нобиле и гибель “Италии”: история и легенда

Таким образом, из второй полярной экспедиции на дирижабле живыми вернулось только 8 человек. Кроме того, погибло и несколько человек, которые занимались поиском и спасением его членов, включая итальянский экипаж и французских военных под руководством Амундсена. Поэтому неудивительно, что со временем одиссея экипажа “Италии” обросла многочисленными легендами, однако никто и никогда не пытался усомниться в том, какой ледокол спасал экспедицию Умберто Нобиле.

В частности, высказывалось мнение, что Цаппи мог питаться останками Мальмгрена, так как на момент спасения на нем была одежда шведа, а сам он выглядел более бодрым и полным сил, чем его товарищ по несчастью — Мариано. Еще одна легенда была связана с тем, что примерно через 20 минут после падения дирижабля спасшиеся члены экипажа “Италии” видели на востоке столб дыма. По одной из версий таким способом шестеро оставшихся на воздушном судне могли просить о помощи. В ее подтверждение приводились следующие доводы: дым не мог быть от пожара на дирижабле, так как там находилось довольно много бензина и водорода, и пламя должно было полыхать гораздо сильнее.

“Красная палатка”

Теперь вы знаете, какой ледокол спасал экспедицию Умберто Нобиле и некоторые подробности о событиях, которые этому предшествовали. Впоследствии большинство из них легли в основу сценария кинокартины “Красная палатка”. Этот фильм, снятый в 1969 году, уникален, по своему звездному интернациональному актерскому составу. Достаточно сказать, что режиссер М. Калатозов пригласили Питера Финча, Шона Коннери, Клаудию Кардинале, Никиту Михалкова, Юрия Визбора и Бориса Хмельницкого. Поверьте, фильм стоит того, чтобы его посмотреть.

Сегодня “Красин” вернулся к выполнению своих обязанностей корабля-музея, и те, кого интересует, как и какой ледокол спасал экспедицию Умберто Нобиле, могут посетить его и узнать массу интересных фактов о прошлом этого заслуженного ветерана Российского флота.

Полет «Норге»

12 мая 1926 года… Огромная серебристая сигара дирижабля медленно кружила над арктической ледяной пустыней. Вот от нее отделились и упали вниз три флагштока. На холодном ветру затрепетали знамена - итальянское, норвежское, американское. Северный полюс был достигнут.

В кабине воздушного корабля «Норге» три человека торжественно пожали друг другу руки. Инженер Умберто Нобиле - строитель и капитан дирижабля, знаменитый полярный исследователь Руал Амундсен - руководитель экспедиции и Линкольн Элсуорт - миллионер, финансист и полярный исследователь. Пока они еще были вместе и спор о том, кто же действительно главный, не разделил их. Впрочем… От внимания Нобиле не ускользнуло, что в тот момент, когда древко норвежского флага вонзилось в арктический лед, Амундсен обменялся рукопожатием с Оскаром Вистингом - своим старым знакомым и участником знаменитой «гонки» к Южному полюсу. Той самой, которая стоила жизни сопернику Амундсена - капитану Скотту. Итальянец пожал плечами и направил воздушный корабль к Аляске.

Экспедиция «Норге» была странной. Она считалась «международной» и «совместной» - но была таковой лишь на бумаге. На деле властный, неуступчивый и амбициозный Руал Амундсен в любой ситуации действовал по принципу «есть два мнения - одно мое, второе - неправильное». Национальный герой Норвегии весьма неохотно делился даже маленькими крупицами власти и славы. Всеми правдами и неправдами он «пропихивал» в экипаж «Норге» своих соотечественников, лишь в самых исключительных случаях соглашаясь на земляков Нобиле. Перед началом полета Амундсен вывел из состава экспедиции приехавшего из Рима с Нобиле радиотелеграфиста Геннадия Олонкина. У человека, успевшего на пути от Рима до Кингс-бей, откуда стартовала экспедиция, отправить и принять тысячи телеграмм, норвежец внезапно нашел дефект слуха! Вместо Олонкина к полюсу отправился норвежский телеграфист Готвальд, который, послав в эфир сообщения о достижении полюса, внезапно объявил, что рация не работает из-за обледенения антенны. Однако после посадки аппарат «вдруг» заработал, и норвежец срочно принялся передавать в редакции крупнейших газет статью Амундсена. Умберто Нобиле, который всего-то хотел сообщить жене, что с ним все в порядке, просто не подпустили к радиостанции, пока в эфир не ушел отчет «великого норвежца».

Собака раздора

Когда люди ссорятся, принято говорить, что между ними пробежала кошка. В случае Нобиле и Амундсена - между ними пробежала собака. Умберто Нобиле души не чаял в своей дворняжке Титине и считал ее своим талисманом. Доходило до того, что если животное отказывалось войти в гондолу дирижабля, итальянец отменял полет. Неудивительно, что на старт «Норге» Умберто явился в сопровождении Титины. Собачка резво взбежала по трапу, обнюхала гондолу и, устроившись на куче продовольствия, моментально уснула. Однако появление незапланированного пассажира просто взбесило Амундсена. Доводы о том, что пятикилограммовый песик не перегрузит гондолу, не могли успокоить разъяренного потомка викингов, который - как известно по экспедиции к Южному полюсу - относился к собакам, как к живым консервам, которые могут еще и тащить сани.

Неаполитанский полярник

Нобиле, которого Амундсен фактически низвел до положения «извозчика», естественно, такая ситуация не радовала. Тем более что в 1926 году его имя кое-что значило в мире.

Умберто Нобиле родился в 1885 году и по окончании Неаполитанского университета занимался электрификацией оборудования на итальянских железных дорогах. Но в 1911 году в судьбе молодого человека произошел крутой перелом. Нобиле прошел по конкурсу в воздухоплавательное училище. Через четыре года он несколько раз пытался поступить на армейскую службу, но не прошел медкомиссию. Тогда Умберто занялся конструированием дирижаблей. В отличие от Цеппелина - сторонника дирижаблей жесткой конструкции, Нобиле считал, что будущее за воздушными кораблями полужесткой схемы. В июле 1918 года вместе с инженерами Джузеппе Валле, Бенедетто Кроче и Челестино Узуэлли он основал компанию по производству дирижаблей. К тому времени Нобиле уже преподавал в Неаполитанском университете и написал книгу «Элементы аэродинамики». Через год в воздух поднялся первый дирижабль «Нобиле и компании». Воздушное судно под индексом Т-34 продали сначала итальянской армии, а вскоре оно, перепроданное Соединенным Штатам, отправилось за океан. Американцы оценили конструкцию, и еще через три года вслед за своим творением отправился сам Нобиле - год он консультировал специалистов «Goodyear» по вопросам конструирования и организации производства воздушных кораблей. В 1923 году Умберто вернулся в Италию и приступил к постройке дирижабля N-1.

А в 1924-м с итальянским дирижаблестроителем встретился Руал Амундсен. «Великий норвежец» только что отказался от идеи достичь Северного полюса на аэропланах. Убедившись на собственном опыте в их ненадежности, невозможности вести наблюдение и опасности посадки на лед, норвежский полярник решил «пересесть» на дирижабль. 10 апреля 1926 года N-1, получивший имя «Норге», вылетел из Рима на штурм Северного полюса.

Особенности конструкции

По конструкции дирижабли разделяются на мягкие, жесткие и полужесткие. По поводу первых Циолковский писал: «Первый недостаток такого мягкого дирижабля, заключающийся в том, что в зависимости от погоды дирижабль то падает, то устремляется в высь... Второй недостаток безбаллонного дирижабля - постоянная опасность пожара, особенно при употреблении огневых двигателей... Третий недостаток мягкого дирижабля - объем и форма его постоянно изменяются, поэтому газовая оболочка образует морщины и большие складки, вследствие чего горизонтальная управляемость становится немыслимой». Жесткие «цеппелины» были избавлены от части этих недостатков, но зато имели свои собственные - спуск на неподготовленную площадку без помощи с земли был практически невозможен, хрупкий каркас мог легко разрушиться на стоянке от сильного ветра, а стоимость постройки была очень высока. В полужестком дирижабле жесткий киль, носовое и кормовое усиления не позволяли мягкой оболочке деформироваться.

Кто главнее?

По окончании экспедиции конфликт между Амундсеном и Нобиле вышел на новый уровень развития. Темпераментный итальянец и амбициозный норвежец никак не могли поделить лавры покорителей полюса. «Перца» в их противостояние добавила восторженная встреча Умберто Нобиле на родине. Создатель и командир «Норге» стал национальным героем Италии. Бенито Муссолини произвел его в генералы и почетные члены фашистской партии. Неизбалованная большим количеством «собственных» великих ученых и путешественников Италия неистовствовала. Амундсен понял, что в этой стране его считают не более чем именитым пассажиром на воздушном корабле «великого итальянца». Наверное, бешенство норвежца еще больше усиливалось от того, что определенный резон в такой оценке его роли был. «Норге» не высаживал на лед исследовательских партий, не проводил научных экспериментов, и даже при установке флагов на арктический лед не ступил ни один человек! Амундсен просто находился в гондоле дирижабля - от старта и до посадки.

Конечно, опыт старого полярника и его роль в подготовке экспедиции нельзя недооценивать. Но ликующие итальянцы как-то про это позабыли. В конце концов, без Нобиле и его дирижабля синьор Амундсен просто не смог бы добраться до полюса - не так ли? А сможет ли Нобиле добраться до полюса без синьора Амундсена? Ответ на этот вопрос должен был поставить точку в споре, «кто же главнее».

Итальянское руководство в лице Муссолини не сразу дало Нобиле разрешение на новую экспедицию. Диктатора можно было понять. С одной стороны, новый полет генерала Нобиле в случае успеха - это очко к престижу Италии. И не одно. С другой стороны… Полюс - штука опасная. А вдруг что случится? Кроме того, остается финансовый вопрос - летающие корабли новоявленного генерала - вещь недешевая. Однако после того как Королевское географическое общество и союз промышленников Милана согласились профинансировать экспедицию, Муссолини дал свое разрешение. Умберто Нобиле начал строительство нового воздушного судна «Италия». 15 апреля 1928 года все подготовительные работы были завершены и дирижабль, вылетев из Милана, взял курс на север.

По полной программе

Новый дирижабль был несколько меньше и тихоходнее «Норге». Умберто Нобиле и его инженеры старались учесть все мыслимые и немыслимые нюансы. Новоявленный генерал специально консультировался с прославленным полярным исследователем Фритьофом Нансеном. На всякий случай в дирижабль загрузили сани, палатки, спальные мешки, запас продовольствия и дополнительную радиостанцию. Амундсена планировали «побить» по всем статьям - кроме простого достижения полюса экспедиция включала в себя обширную научную программу и высадку на лед исследовательской партии. Наконец, перед самым отлетом экипаж «Италии» получил аудиенцию у Папы Римского Пия XI, который вручил Нобиле лично им освященный крест, дабы экспедиция установила его на полюсе.

В этой бочке меда была ложка дегтя - Титина наотрез отказывалась лезть в гондолу. Но от Нобиле уже ничего не зависело. За стартом дирижабля наблюдал лично Муссолини. Генерал взял свою любимицу на руки и ступил на борт дирижабля. Несмотря на дурную примету, экспедиция началась.

Победа… и катастрофа

Путь «Италии» лежал на Шпицберген, в Конгсфьорд. Нобиле вышел в рейс, не дождавшись прогноза погоды - синоптики замешкались. А погода, между тем, покорителя Северного полюса не радовала. «Все было против нас, - вспоминал он впоследствии, - яростные ветры, дождь как из ведра, град, буря, снег и обледенение». Впрочем, эти неприятности можно было бы считать тренировкой перед суровыми условиями Арктики. Как бы то ни было, 8 мая 1928 года дирижабль достиг Конгсфьорда целым и невредимым. Здесь Нобиле уже поджидало вспомогательное судно «Читта ди Милано», которое должно было обеспечивать радиосвязь экспедиции с миром. Весь экипаж, в том числе и Титина, чувствовал себя отлично и был готов к штурму полюса.

Однако Нобиле не ставил своей задачей просто пролететь над искомой точкой. Экспедиция включала в себя и исследовательскую часть. Поэтому перед штурмом полюса было произведено два вылета. В ходе первого Нобиле планировал продвинуться на северо-восток от Земли Франца-Иосифа, но из-за плохой погоды и неполадок в рулевом управлении вылет пришлось прервать еще над Шпицбергеном. Зато второй полет - несмотря на сюрпризы погоды - окончился успешно. «Италия» прошла мимо Земли Франца-Иосифа к Северной Земле, оттуда направилась к Новой Земле и, описав над Арктикой огромный треугольник, вернулась в Конгсфьорд. Было исследовано 47 тыс. квадратных километров неизвестного района между этими островами и развеян миф о существовании в «треугольнике» еще одного острова - Земли Джиллиса. В программу третьего полета входило исследование неизвестной области между Шпицбергеном и Гренландией. От северной части Гренландии «Италия» должна была повернуть к полюсу и высадить на лед исследовательскую партию. Полет начался 23 мая 1928 года. На борту дирижабля находилось семнадцать членов экипажа: сам Нобиле и Титина; метеоролог Финн Мальмгрен; физики Франтишек Бегоунек и Альдо Понтремолли; журналист Уго Лаго, три штурмана - Адальберто Мариано, Филиппо Цаппи и Альфредо Вильери; радист Джузеппе Бьяджи, механики Натале Чечоне, Калисто Чокка, Аттилио Каратти, Винченцо Помелла, Этторе Ардуино, Ренато Алессандрини и инженер Феличе Трояни.

Первый этап полета прошел нормально, и ничто не предвещало беды. При попутном ветре «Италия» бодро шла вперед. Однако стоило Нобиле повернуть к полюсу, как погода резко испортилась. Облачность стремительно сгущалась, а ветер все усиливался. Поэтому когда в ночь с 23 на 24 мая «Италия» оказалась над полюсом, ни о какой высадке не могло быть и речи. Единственное, что смог сделать Нобиле - это сбросить на лед крест и итальянский флаг. Надо было поворачивать назад.

А погода продолжала ухудшаться. Почти сутки дирижабль шел в густом тумане. Нобиле управлял им почти вслепую. Два мотора, работавших на пределе мощности, с трудом «толкали» отяжелевший корабль навстречу потокам холодного сырого ветра. Запуск третьего двигателя не сильно увеличил скорость «Италии», зато повысил расход бензина. Наверное, за эти 24 часа итальянец успел не раз пожалеть о том, что послушался совета Мальмгрена и повернул к Шпицбергену, вместо того, чтобы с попутным ветром лететь в направлении Канады. Но ученый был уверен, что ветер переменится.

25 мая в три часа ночи (правда, чисто условной - напомним, что в это время над Арктикой царит полярный день) «Италия» внезапно «клюнула носом» и начала опасно снижаться - заклинило руль высоты. Экипажу пришлось срочно останавливать двигатели и стравливать часть газа из кормового отсека. Дирижабль удалось выровнять, но покрытый ледяной коркой, потерявший часть водорода, он уже еле-еле держался в воздухе. В 10.27 радист Бьяджи отправил на «Читта ди Милано» очередное сообщение, где указал текущие координаты «Италии», а через три минуты воздушный корабль начал «резко снижаться со скоростью приблизительно полметра в секунду и дифферентом на корму около 8 градусов». Для дирижабля это называется одним словом - падение. И работавшие на пределе мощности двигатели не могли замедлить его. За борт полетел балласт. Поняв, что крушение неизбежно, Нобиле приказал заглушить двигатели, опасаясь водородного пожара. Еще три минуты спустя с жутким скрежетом ударилась о лед кормовая мотогондола. Ее мгновенно оторвало от обшивки, и облегчившаяся корма дирижабля резко рванулась вверх. Наступил черед носовой гондолы.

«Раздался ужасающий треск. Я ощутил удар в голову. Почувствовал себя сплющенным, раздавленным, - вспоминал впоследствии Нобиле. - Ясно, но без всякой боли ощутил, что несколько костей у меня сломано. Затем что-то свалилось сверху, и меня выбросило наружу вниз головой. Инстинктивно я закрыл глаза и в полном сознании равнодушно подумал: «Все кончено».

Но все только начиналось. Избавившись от двух гондол, неуправляемая «Италия» рванулась в воздух. Ветер, как пушинку, нес стометровую сигару дирижабля на восток. На его палубах осталась большая часть снаряжения и шесть человек - Алессандрини, Понтремолли, Ардуино, Чокка, Каратти и Лаго. Их так никогда и не нашли. На льду среди обломков гондолы остались Нобиле, у которого было рассечено лицо и сломаны рука и нога, Мальмгрен со сломанной рукой, механик Чечони со сломанной ногой, Бегоунек, Мариано, Цаппи, Вильери, Бьяджо - и целая и невредимая Титина.

Красная палатка

Потерпевшим крушение неслыханно повезло. Вместе с ними на лед выбросило несколько мешков со снаряжением и жестяных банок с едой. Нашлась четырехместная палатка и - о чудо - маленькая коротковолновая станция. Отремонтировав ее, Бьяджи 27 мая отправил в эфир сообщение «SOS-«Италия»-Нобиле…» Но этот призыв не был услышан ни 27 мая, ни 28-го, ни в последующие дни.

Только 3 июня в 19 часов 30 минут призыв о помощи был услышан - но не радиотелеграфистами «Читта ди Милано». А советским радиолюбителем Шмидтом. Он немедленно сообщил о передаче «куда следует». И только после этого итальянское правительство отдало приказ о развертывании трех дополнительных радиостанций. На борту «Читта ди Милано» были запрещены все личные телеграммы и передача новостей для прессы. И все равно прошло еще пять дней, прежде чем связь с «красной палаткой» была налажена и были установлены точные координаты лагеря потерпевших крушение.

Разгильдяйство по-итальянски

Почему же вспомогательное судно «Читта ди Милано» не смогло выполнить то, ради чего оно, собственно, и посылалось на Шпицберген - обеспечение надежной связи с экспедицией Нобиле? Ларчик открывался просто. Вместо того чтобы внимательно следить за эфиром, радиотелеграфисты передавали личные телеграммы и информацию для газет! Ну а потом, когда связь с «Италией» внезапно прервалась? На этот вопрос Нобиле получил ответ когда наконец добрался до корабля. И он потряс генерала: «Раз молчит и основная и запасная радиостанция - значит, радист погиб. А следовательно - слушать эфир бесполезно». Такая странная логика привела к тому, что даже когда на ПЯТЫЙ день после катастрофы на «Читта ди Милано» случайно перехватили фрагмент передачи, внимания на это никто не обратил. Призывы о помощи на итальянском языке посчитали работой станции… в Могадишо!

Что пережили за эти дни Нобиле и его спутники, несложно себе представить. Сутки за сутками - без связи. Аккумуляторы радиостанции разряжались, запасы продовольствия - иссякали. О судьбе тех воздухоплавателей, которых унес с собой неуправляемый дирижабль, ничего известно не было. В этой ситуации Мариано, Цаппи и Мальмгрен предложили Нобиле рискованный план - они втроем собирались добраться до не столь уж и далекого Шпицбергена и привести помощь.

После того, как связь с «большой землей» была наконец-то установлена, казалось, что спасение выживших членов экспедиции не за горами. И никаких особенных сложностей уже не остается. Местоположение «красной палатки» было известно точно, маршрут «группы Мальмгрена» - тоже… Но неприятности продолжались. 18 июня 1928 года случилась следующая катастрофа - рванувшийся спасать своего оппонента Руал Амундсен пропал где-то в Арктике вместе с экипажем французского самолета «Латам-25». Он даже не смог долететь до Шпицбергена. 31 августа в море случайно нашли поплавок от гидросамолета - точное место гибели покорителя двух полюсов так и осталось неизвестным.

20 июня итальянцы смогли сбросить своим соотечественникам немного продовольствия и медикаментов, а через три дня Эйнар Лундборг на одномоторном «Фоккере» сумел сесть на лед и вывезти из лагеря раненого Нобиле и Титину. Швед рассчитывал в несколько рейсов забрать и остальных - но при следующей посадке самолет Лундборга скапотировал, и он сам из спасателя перешел в категорию жертв. Умберто Нобиле на долгое время стал единственным спасенным участником злополучной экспедиции. Что немедленно было поставлено ему в вину - ведь, как известно, капитан покидает корабль последним.

Кто кого предал?

То, что Нобиле эвакуировали первым, серьезно отразилось на его репутации. Тон в очернении генерала задавала американская пресса. При этом из виду упорно упускалось несколько обстоятельств. Во-первых, Нобиле был ранен наиболее тяжело из всех выживших. Во-вторых, Лундборг имел четкий приказ вывезти именно его. В-третьих, тот же Лундборг клятвенно обещал, что все потерпевшие крушение будут спасены в ближайшее время. В-четвертых, Нобиле искренне надеялся взять в свои руки координацию действий спасателей. Не его вина, что на «Читта ди Милано» он стал практически узником. Капитан корабля даже грозил выставить у его каюты вооруженную охрану.

И все же Нобиле спас своих спутников - хотя они про это так и не узнали. Капитан «Читта ди Милано» Романья пытался приказать остальным аэронавтам пешком выбираться к Шпицбергену, бросив раненного механика Чечони. Нобиле удалось добиться отмены этого распоряжения.

«Красин»

За покорителей полюса переживала не только Италия. Еще 29 мая, через несколько дней после того, как с экспедицией пропала связь, в СССР был создан специальный комитет помощи. Возглавил его И.С. Уншлихт. 12 июня из Архангельска в сторону Шпицбергена отправился ледокольный пароход «Малыгин» под командованием Владимира Визе, а через четыре дня из Ленинграда вышел ледокол «Красин» под командованием Карла Эгги и Рудольфа Самойловича. «Малыгин» быстро выбыл из спасательной операции, зажатый льдами в Баренцевом море. А «Красин» продолжал упорно пробиваться к Шпицбергену. 10 июля летчик Чухновский увидел «красную палатку» и сбросил пострадавшим еду и теплую одежду, а через день обнаружил во льдах группу Мальмгрена. В этом полете самолет из-за тумана совершил вынужденную посадку и пять летчиков сами оказались в затруднительном положении, но Чухновский радировал на «Красин», что отказывается от помощи, пока не будут спасены итальянцы. На следующий день экипаж ледокола снял со льдины «группу Мальмгрена». Правда, в ней оказались не три человека, а два. Мальмгрен еще месяц назад не смог идти дальше, и был оставлен умирать в арктической пустыне.

Вечером того же дня красинцы приняли на борт и пятерых обитателей «красной палатки». Судьба остальных членов экспедиции так и осталась тайной.

Шок

Поведение спасенных Цаппи и Мариано шокировало экипаж «Красина». Уже то, что они бросили умирать своего товарища, не укладывалось в голове. Но еще больше поражал вид этой пары. Одетый в три меховые куртки и две пары ботинок Цаппи просто лучился здоровьем - в то время как у его спутника обуви не было вовсе, и через несколько дней Мариано пришлось ампутировать обмороженную ногу. При этом часть снаряжения Цаппи принадлежала Мальмгрену. Вскоре появилась версия о каннибализме Цаппи - его хорошее состояние объясняли тем, что итальянец питался мясом с тела Мальмгрена.

Развенчанный герой

Комиссия, проводившая расследование причин гибели «Италии», объявила Умберто Нобиле виновным по всем статьям. Из героя он мгновенно превратился в парию. А вот Цаппи, оставившего Мальмгрена и готового бросить второго своего спутника, суд оправдал. Травля в итальянской печати сделала невозможным дальнейшее пребывание Нобиле на родине. Он терпел пять лет - а потом уехал в СССР. Следующие пять лет бывший национальный герой Италии жил в небольшом подмосковном городке Долгопрудный и работал в Дирижаблестрое. Жизнь он вел тихую и внимание к себе не привлекал. В отличие от Титины. За время арктической эпопеи песик от цинги потерял все зубы, и Умберто вставил своей любимице… золотые протезы. Золотозубая собака стала объектом повышенного интереса всех детей Долгопрудного!

В 1936 году Нобиле ненадолго вернулся на родину - однако вскоре был вынужден снова уехать, на этот раз в США. В Италию он приехал только в 1945 году и еще долго преподавал в университете Неаполя. Но до самой смерти в 1973 году его продолжали мучить вопросы той злополучной экспедиции. Что стало с остальным экипажем дирижабля? Как погиб Амундсен? Что на самом деле случилось с Мальмгреном?

Вопросы без ответов, которые навсегда остались тайной Арктики…

Оставьте комментарий

Ваш комментарий будет показан на странице после утверждения модератором.

Генерал Умберто Нобиле

Генерал Умберто Нобиле

В первой половине XX века имя итальянского авиаконструктора-дирижаблестроителя генерала Умберто Нобиле гремело во всём мире: кто не знал знаменитого командира дирижабля «Норвегия» в экспедиции Амундсена к Северному полюсу в 1926 году? Двумя годами позже Нобиле решил сам достичь Северного полюса на дирижабле собственной конструкции, названном «Италия». Однако потерпел аварию к северу от Шпицбергена, и для спасения экспедиции вышел в поход советский ледокол «Красин».

Щедрая судьба даровала Нобиле долгую и яркую жизнь. Он родился в 1885 году и покинул наш мир в 1978-м, когда люди уже начали успешное покорение космического околоземного пространства. Но в личной судьбе генерала есть годы тайн и загадок. Они связаны с Россией.

ФАШИСТЫ И КОММУНИСТЫ

В 1920-е годы считалось, что дирижабли - перспективное направление в воздухоплавании и вскоре они смогут полностью заменить аэропланы. Имя генерала Умберто Нобиле было окружено почётом и славой, и даже неудача экспедиции на дирижабле «Италия» не смогла поколебать авторитета конструктора.

Дирижабль «Италия», отправившийся в 1928 году к Северному полюсу, упал неподалёку от Шпицбергена, и семь членов экипажа были спасены подоспевшим на помощь советским ледоколом «Красин». Восьмой член экипажа, Мальмгрен, погиб. Ряд влиятельных изданий в Италии, где у власти находились фашисты, стали обвинять в гибели Мальмгрена авиаконструктора Нобиле: бездоказательно, не выдвигая никаких обоснованных претензий, не располагая фактами и неопровержимыми доказательствами. На родине генерала по указанию министра военно-воздушного флота Бальбо начали расследование. Тем не менее Рим встречал вернувшегося Нобиле и его товарищей ликованием и цветами:

Вами недовольны, - в конфиденциальной беседе сказал генералу один из давних друзей. - Муссолини не понравилось, что экспедицию спасли красные.

Не прошло нескольких дней, как генерал Нобиле получил официальное приглашение на встречу с Бенито Муссолини. Отказываться не стоило: лидер фашистов отличался редкой злопамятностью. К тому же аполитичный авиаконструктор надеялся при личной встрече добиться новых правительственных заказов.

Как ваша нога? - Муссолини, казалось, являл собой саму любезность. - Присаживайтесь, дорогой Нобиле, рассказывайте!

Генерал поблагодарил и стал рассказывать о полёте на «Италии», катастрофе и спасении. Диктатор, недослушав, поднялся:

Рад был встрече с вами, дорогой Нобиле! Отдыхайте!

Нобиле стал показывать вырезки из французских и итальянских газет с обвинениями в свой адрес и требовать разобраться в происходящем: ведь он дал личную телеграмму дуче с объяснением случившегося! Почему её не опубликовали?

Муссолини нажал кнопку и появился адъютант.

Проводите генерала, - сухо приказал ему дуче.

Генерал Нобиле понял одно: для диктатора удобнее и выгоднее иметь мёртвых героев, чем спасённых. Недовольство дуче имело и реальные выражения. Нобиле перестали пускать на завод, где строили дирижабли, а вскоре он заметил, как его повсюду сопровождают агенты службы безопасности в штатском. Так прошёл год. Умберто не сдавался. И тут произошло совершенно неожиданное. В Риме в дом генерала приехал секретарь посольства СССР в сопровождении представителя советского военного атташе.

Мы уполномочены правительством Советского Союза предложить вам занять пост генерального конструктора дирижаблей в нашей стране, - сообщили они Нобиле.

Господа, в принципе я согласен, - подумав, ответил Умберто. - Но у вас нет ни подготовленных конструкторов, ни инженеров, ни квалифицированных рабочих. Нужно купить готовый дирижабль «№ 6», построенный на наших заводах. Это позволит нам хоть с чего-то начать.

Вскоре торгпредство СССР попросило итальянский авиазавод продать новый дирижабль. Министр военно-воздушного флота Бальбо помчался за консультациями к дуче: продавать русским новый дирижабль фашистам не хотелось.

А у нас нет дирижаблей, - сердито буркнул дуче.

Новенький летательный аппарат по личному приказу министра уничтожили: нет дирижабля, нет проблем!

В Советском Союзе не забыли об итальянском конструкторе, хотя и не подавали о себе вестей. В 1930 году в Италии проходил международный конгресс геологов. Генерал получил приглашение посетить его и там вроде совершенно случайно встретился с академиком Карпинским, с которым познакомился в 1926 году во время пребывания в Ленинграде. Эта встреча оказалась не случайной, а тщательно подготовленной советской военной разведкой - дирижабли считали перспективными в военном отношении новинками. Карпинский конфиденциально повторил приглашение отправиться работать в СССР и стал настойчиво уговаривать. И Нобиле поддался. Вскоре у него объявился представитель советской стороны для заключения договора и по секрету сообщил:

Он будет завизирован лично товарищем Сталиным!

СОВЕТСКИЙ ГЕНЕРАЛЬНЫЙ КОНСТРУКТОР

В Москву генерал Нобиле прибыл в январе 1932 года. Его встречал лично начальник Дирижаблестроя Пурмаль. Как вспоминал генерал, Пурмаль ничего не понимал в дирижаблях, зато чётко уяснил «линию и задание партии».

Нужно в сжатые сроки построить четыреста двадцать пять дирижаблей. На это отводится не более пяти лет! У нас есть районы с полным бездорожьем, там без дирижаблей не обойтись.

Нереально, - охладил его пыл Нобиле. - Я приехал не для того, чтобы участвовать в авантюрах. У вас нет ни огромных денег, ни рабочих, ни конструкторов, ни заводов!

Всё будет! Пилоты, ангары, мастерские, деньги!

Под конструкторское бюро власти распорядились выделить помещения на верхнем этаже Петровского пассажа в Москве. За неимением ватмана чертежи поначалу делали на оборотной стороне старых географических карт. Место для строительства завода определили в деревне Долгопрудной под Москвой, куда вскоре перевели конструкторское бюро и прикрепили к нему пятьсот студентов учебного комбината Дирижаблестроя. Пятилетний план был значительно изменён, но в нём фигурировала фантастическая цифра: 58 дирижаблей. Нобиле резко возражал, но его старались убедить, что в стране победившего пролетариата возможно всё! По его настоянию из Италии всё же выписали трёх квалифицированных рабочих. Под их руководством и при участии советских специалистов в бараке под деревней Долгопрудной построили первый дирижабль по проекту Нобиле. Он получил кодовое наименование В-5. До приезда генерала в СССР не занимались строительством жёстких дирижаблей, зато научились строить мягкие. Наиболее известные из них «Комсомольская правда» и несколько воздухоплавательных аппаратов из серии «В».

В конце февраля 1933 года генерал прямо с ответственного совещания попал в Кремлёвскую больницу - он потерял сознание от приступа резких болей в животе. Диагноз врачей оказался неутешительным: перитонит!

Нобиле срочно оперировали. Всю брюшную полость конструктора заполнял гной, и врачи опасались за жизнь итальянца. Прослышав о болезни, ряд журналистов сообщили, что Нобиле при смерти, а одно агентство даже успело дать сообщение о трагической смерти известного конструктора в Советской России. К счастью, Умберто Нобиле выжил и поправился, правда, пролежать ему пришлось почти полтора месяца.