Митрополит сурожский антоний. Митрополит сурожский - труды

⁰

Annotation

Эта книга – самое полное из издававшихся когда-либо собрание бесед, проповедей и диалогов митрополита Сурожского Антония. Митрополит Антоний, врач по первой профессии, – один из наиболее авторитетных православных богословов мира, глава епархии Русской Церкви в Великобритании. Значительная часть текстов публикуется впервые. Книга снабжена обширной вступительной статьей, фотографиями, многочисленными комментариями, библиографией, аннотированным указателем имен и тематическим указателем. Книга предназначена самому широкому кругу читателей: не только православным, но каждому, кто хочет и готов услышать, что имеет сказать Православная Церковь современному человеку.

Митрополит Сурожский Антоний

Предисловие

Биографическая справка

От редакции

Богословие митрополита Сурожского Антония в свете святоотеческого Предания

Основные темы настоящей книги

Сокращенные названия библейских книг

Материя и дух

Человеческие ценности в медицине{17}

Вопросы медицинской этики{21}

Смерть{25}

Оживший из мертвых{35}

Православная философия материи{49}

Тело и материя в духовной жизни{50}

Перед лицом страдания{57}

Пастырь у постели больного{58}

О стигматах{63}

Вопрошание

Вопрошание и сомнение{68}

Православие и западный мир{72}

Диалог атеиста с христианином{75}

Бог под вопросом{82}

Без записок{86}

Об истинном достоинстве человека{104}

Вера Божия в человека{105}

Самопознание{109}

Внутренняя устойчивость{114}

Что такое духовная жизнь{121}

Духовное руководство в Православной Церкви{132}

Итоги жизни{134}

Святость{140}

О призвании человека{146}

Примирение всей твари{149}

Мы должны нести в мир веру{151}

О свободе{156}

Созерцание и деятельность{162}

Служение христианина в секулярном обществе{171}

О подвиге любви{174}

Таинство любви{176}

Вопросы брака и семьи{182}

Слово Божие

Мысли при чтении Священного Писания{186}

Уроки Ветхого Завета{192}

О Евангельском благовестии{193}

«Начало Евангелия Иисуса Христа, Сына Божия»{199}

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Первые прошения Молитвы Господней{210}

Зов Божий и путь спасения{216}

Размышления на пути к Пасхе{220}

Пути Божии

О творении и спасении мира{225}

День Седьмой{231}

О Воскресении Христовом{233}

Красота и материя в их взаимоотношении с Богом{238}

Жизнь и молитва – одно{301}

Молитва и деятельность{302}

Мужество молиться{310}

О Молитве Господней{320}

Молитвенное предстательство{335}

Вечерняя молитва{338}

Проповеди

«Проповедник должен говорить о том, что является его опытом Бога»{339}

Слово пастыря{342}

Новогодний молебен

Проповедь в неделю перед Рождеством Христовым{344}

Рождество Христово

Сретение Господне{345}

Крещение Господне{347}

Преображение Господне

Благовещение – Великая пятница{348}

Вербное воскресенье

Страстная седмица

Благовещение – Светлый Понедельник{354}

О Марии Магдалине{356}

О радости Христовой{358}

Вознесение Господне{359}

О Вознесении Господнем и Пятидесятнице{360}

Рождество Божией Матери{361}

Успение Божией Матери

Праздник иконы Божией Матери «Нечаянная Радость»{362}

Воздвижение Креста Господня

О страхе Божием{364}

О Евангелии{365}

О встрече{366}

О чуде{368}

Проповедь новобрачным{369}

О теле{371}

Об ответственности христиан за весь мир{372}

О покаянии{373}

О войнах{375}

О послании Патриарха Алексия к молодежи{377}

Панихида по морякам, погибшим на подводной лодке в Баренцевом море

День всех святых, в земле Российской просиявших{378}

День новомучеников и исповедников Российских

Библиография

Указатель имен

Митрополит Сурожский Антоний

Предисловие

Биографическая справка

Митрополит Сурожский Антоний (в миру Андрей Борисович Блум) родился 19 июня 1914 г. в Лозанне в семье российского дипломата. Мать – сестра композитора А. Н. Скрябина. Раннее детство митрополита Антония прошло в Персии, где его отец был консулом. После революции в России семья оказалась в эмиграции и после нескольких лет скитаний по Европе в 1923 г. осела во Франции. Детство и юность митрополита Антония были отмечены тяжкими лишениями и страданиями, присущими эмиграции, и твердой решимостью, разделяемой близкими митрополита Антония, жить для России. В возрасте четырнадцати лет он обратился ко Христу и пришел в Церковь. С 1931 г. прислуживал в храме Трехсвятительского подворья, единственного тогда храма Московской Патриархии в Париже, и с тех пор всегда хранил каноническую верность Русской Патриаршей Церкви. В 1939 г. окончил биологический и медицинский факультеты Сорбонны. Перед уходом на фронт хирургом французской армии, 10 сентября 1939 г., тайно принес монашеские обеты, в 1943 г. архимандритом Афанасием (Нечаевым) пострижен в монахи с именем Антоний. Во время немецкой оккупации – врач в антифашистском подполье. В 1948 г. рукоположен в иеромонаха и послан в Англию духовным руководителем Православно-англиканского Содружества св. Албания и прп. Сергия. В 1956 г. стал настоятелем храма Успения Божией Матери и всех святых в Лондоне и остается им до сего дня. В 1957 г. хиротонисан во епископа Сергиевского. С 1962 г. – архиепископ, правящий архиерей созданной на Британских островах Сурожской епархии. С 1966 г. – митрополит, в 1966-1974 гг. – экзарх Патриарха Московского в Западной Европе. В 1974 г. по собственному желанию освобожден от обязанностей экзарха. С тех пор продолжает окормлять непрерывно растущую паству своей епархии, а также посредством книг, радио- и телебесед проповедует Евангелие во всем мире. Имеет многие награды Русской Православной Церкви, братских православных Церквей, Англиканской Церкви. Почетный доктор богословия Абердинского университета (1973 г., Великобритания) «за проповедь Слова Божьего и обновление духовной жизни в стране» и Московской духовной академии (1983 г.) «за совокупность научно-богословских и пастырских трудов», а также Кембриджского университета (1996 г.) и Киевской духовной академии (2000 г.).

От редакции

Во вступительной статье к этой книге епископ Иларион указывает на актуальность богословского учения митрополита Антония как на характерную черту его укорененности в святоотеческом предании. Глубокая убежденность в богословской актуальности проповеди митрополита Антония заставляет нас говорить о необходимости публикации его книги в нашей современной ситуации. Один из разделов книги озаглавлен «Вопрошание». Сомнение неотделимо от веры, как о том постоянно говорит митрополит Антоний. Помимо тех неизбежных и благотворных вопросов и сомнений о смысле жизни, о красоте и осмысленности тварного мира, о несправедливости и жестокости человеческого общества, которые путем порой мучительных испытаний ведут человека к более глубокому богопознанию, существуют сомнения другого рода. Для человека, находящегося вне церковной ограды, – это вопрос о том, стоит ли входить в церковь, накладывать на себя добровольно иго Христово; для человека церковного то же сомнение выглядит как вопрос о правильности избранного пути, о том, не заключен ли он в церковной ограде, как в клетке, за стенами которой находится легкий и простой мир, не следует ли сбросить с себя иго Христово. Эти вопросы и сомнения, как об этом тоже постоянно и бесстрашно говорит митрополит Антоний, вызваны в первую очередь недостоинством христиан. Митрополит Антоний часто повторяет древнее монашеское присловье: «Никто не может прийти к Богу, если не увидит на лице хотя бы одного человека сияние вечной жизни». Иначе говоря, истина христианства открывается человеку прежде всего не как рассуждение, но как личный пример. Поэтому нам представляется, что в особенности в нашу эпоху, в которой все слова как будто сказаны и обесценены, необходимо слово митрополита Антония, слово, в котором глубина богословского созерцания до конца неотделима от примера христианского поступка.

Переходя к обсуждению богословского учения митрополита Антония, заметим, что, во-первых, его мышление воспитано в чтении святых отцов и плодотворных беседах с выдающимися православными богословами минувшего века – протоиереем Георгием Флоровским и В. Н. Лосским. Помимо этого на его становление, на наш взгляд, оказала влияние философия религиозного экзистенциализма, главным образом персонализм Н. О. Лосского, размышления Н. А. Бердяева о свободе и творчестве и центральная мысль М. Бубера о бытии как отношения Я-Ты.

В зрелом богословии митрополита Антония прежде всего хотелось бы отметить три особенности.

Евангелизм. Эта особенность выражается прежде всего в том, что проповеди и беседы митрополита Антония построены совершенно прозрачно: все богословские концепции христианских и иных религиозных культур, с которыми митрополит Антоний зачастую спорит или беседует, все литературные аллюзии о...

Быстрая навигация назад: Ctrl+←, вперед Ctrl+→

Наставление народа Божия всегда считалось неотъемлемой частью епископского служения. От Древней Церкви до нас дошёл блестящий пример таких наставлений - огласительные и тайноводственные поучения иерусалимского святителя Кирилла. То, чем послужил в IV в. святитель Кирилл, в наше время стало предметом ревности Митрополита Сурожского Антония. Вышедшие два тома его “Трудов” представляют митрополичью практику оглашения и тайноводства, причём во втором томе больше тайноводства, то есть углубления в то, что составляет церковную жизнь во Христе.

Начало книги знакомит с её автором, сообщая главное о нём. И не только биографические сведения. Всякий, кто прочтёт последние строчки раздела “Вместо предисловия”, может увидеть смирение Митрополита по тому, как Владыка советует относиться к нему - Высокопреосвященнейшему иерарху - своему подчинённому, приходскому священнику. А смирение как главная христианская добродетель является показателем всего, так сказать, внутреннего климата личности.

В духе смирения Владыка проводил последние беседы (раздел “Вместо введения”), на которых он предупреждал слушателей: это больше моё вопрошание, “чем учение, которое я мог бы вам преподать”. Вопрошание его происходило перед Живым Богом и тайноводствовало, вело людей пред очи Спасителя. Его последние беседы освящали вдохновенным словом слушающих их. Владыка задавал вопросы, ставя людей перед Богом; он спрашивал так: вы когда-нибудь читали Евангелие так, чтобы оно до вас дошло как меч - и вы, может быть, не стали лучше, но стали иным?

Часть I “У порога” обращает внимание всех нас на таинство Крещения. “Могу ли я как бы обновить в себе обеты Крещения <…> новым подходом положить новое начало?” - спрашивает Владыка о том, о чём совсем немногие задумываются. Обеты Крещения ставят перед христианином задачу жить как Христов ученик, который не только будет “слушать Его мудрые и спасительные слова и наслаждаться ими, но (будет - Н. П. ) таким учеником, который услышит слово и мгновенно начнёт его исполнять”. Ученик идёт за Учителем, куда бы Он ни повёл, зная, что “Он никуда нас не зовёт, куда Сам не сошёл”. Владыка настаивает, что после Крещения нам надо перед собой ставить вопросы о Крещении, о том, как выполнить обет с особой ответственностью и углублённостью, потому что мы уже сочетались со Христом, и наша и Его жизни связаны тесными узами Крещения.

Тут есть ещё один момент. Крещением мы вступаем в Церковь, а наш грех ставит нас вне границ Церкви, так что можно быть крещёным и в то же время вне Церкви. Поэтому задача вступить в Церковь решается не только оглашенными, но и всеми нами в тот момент, когда мы ловим себя на совершении такого греха, который нас отлучает от Бога и исключает из числа Его людей. Тогда покаянием на исповеди мы можем быть приняты от Бога в общение церковное. Владыка признаётся, что практически на каждой Литургии он спрашивает себя: где я - с Христом в Его церкви или нет? Подобное духовное трезвение отличает всякий серьёзный христианский настрой.

В Крещении, как его толкует владыка Митрополит, крещаемому испрашивается дар, “чтобы всё, что составляло причину распятия Христова, для него стало ужасом и предметом отвращения” . Я верю владыкиному проникновенному толкованию таинства, и о нашей общей радости славлю Бога: этот испрашиваемый в Крещении дар помогает человеку каяться и сопротивляться греху. Если этот дар человек взращивает в себе, он может возвести его, страшно сказать, даже на высокую духовную ступень бесстрастия.

О покаянии Владыка говорит не только как о даре свыше, но как о нашем труде. Покаяние есть результат сотрудничества Бога и человека. «В служебниках XV–XVI веков есть разрешительная молитва, где говорится: “И прости его, Господи, в том, в чём он искренне покаялся”, - потому что это единственное, что можно простить. В том, в чём человек не каялся, а как бы замолчал, его простить нельзя, не потому что Бог не прощает, а потому что прощать нечего. Ты не приносил это на исповедь, и это вне исповеди останется». Поэтому важно принести на исповедь всё греховное, чтобы ничего во мне не осталось вне таинства, но всё вошло в Церковь, а значит в Царство Божие.

Издавна в Церкви перед Крещением проводилось оглашение - катехизические беседы на Символ веры, на молитву Господню. Святитель Филарет Московский оставил нам пример, как это могло осуществляться в XIX в. (филаретовский катехизис). Второй том “Трудов” содержит то, что можно вполне назвать катехизисом Митрополита Антония , его толкования на Верую и на Отче наш . Их отличает глубоко личное изложение основ нашей веры, Владыка обращается к прихожанам, говоря от “святых Отцов так, как он их пережил и, может быть, дополнил личным духовным опытом” (по справедливому слову публикаторов), а прихожане в конце огласительных бесед высказывают Митрополиту свои недоумения. И среди них попадается такое, что Владыка, услышав, говорит: “Я мог бы вам ответить, как мне раз ответил один человек: спроси Господа… Я отвечу как умею”. А надо сказать, у Владыки хватало умения отвечать на вопросы-нужды людей. В оглашении он был неутомим, его целеустремлённость в этом поражает как-то особенно.

Итак, “антониев” катехизис запечатлел опыт непосредственного, близкого общения архиерея с его паствой. Покоряет в катехизических наставлениях то, как полнокровно здесь воспринимается вер а: увер енность в невидимом, но существующем Боге; довер ие к Нему; вер ность Ему. Покоряет глубокое знание молитвословий, оно проявлялось и в том, как Владыка с легкостью обличает ложных друзей переводчика - те церковнославянские слова, которые созвучны русским, но обозначают совсем не то же самое. В молитвах Крещения есть прошение избавитися нам от всякия скорби, гнева и нужды (оно встречается не только здесь). Славянское н у жда не есть русское нужд б , а русское насилие (ср. понуждение ). Мы на ектеньях просим Бога избавить нас от скорбей, гнева и насилия. До того, как я открыл рецензируемую книгу, я этого не знал.

Часть II “В доме Божием” раскрывает суть происходящего в Церкви, прежде всего на богослужении. Самые посещаемые службы, вечерня с утреней и Литургия, прояснены Владыкой в своих существенных моментах. Говоря о вечерне и утрене, Владыка настаивает на том, что “главная тема всех служб - это свет: откровение света, сумерки греха, славное явление света во Христе”. И дальше Владыка, не слишком останавливаясь на деталях (чем грешат многие пособия по литургике), с исключительным знанием духовности прослеживает, как поток молитв на Всенощной попеременно являет человеку свет, сияние, славу Божества, человеческого призвания и, с другой стороны, нашу помрачённость грехом, из которой выход один - взывать к Богу о просвещении нашей тьмы.

Митрополит Антоний даёт мистико-аскетическое толкование служб, что позволяет верующим полноценнее участвовать в церковных молитвах, чувствовать их отношение к нашей жизни, а не только к отдалённым от нас толщей времени событиям библейской и церковной истории. Такие толкования большая редкость и нужда в них особенно велика. Без них служба легко превращается в предмет эстетического любования: вот знаменного пения догматик, вот концертное славословие, вот искусно расшитые облачения, вот прекрасный древностью своей обряд каждения храма, в то время как красота службы не должна нам заслонять её цель.

Равно и уставность службы нельзя превращать в культ Типикона: только бы вычитать и пропеть всё, что положено. У блюстителей Устава нередко образуется чувство удовлетворённости своей службой Богу. Но «с Богом “квитым” нельзя быть», - убеждён Митрополит. Когда Владыка даёт описание утрени, он готов (с оговоркой) поступиться мирной ектеньей. “За шестопсалмием <…> должна следовать - великая ектенья <…> её можно опустить, когда утреня следует за вечерней”, - утверждает Владыка. И в его замечании звучит не желание повыкидывать из службы побольше молитв, дабы разбежаться скорее по домам к ненаглядным телевизорам, а рассуждение человека, вникшего в строй богослужения, могущего объяснить, что нарушит порядок богослужения, а что нет. Когда сам Митрополит служил всенощную без мирной ектеньи на утрени, его сокращённое, но благоговейное служение оставалось полновесной жертвой уст, ничуть не уступающей долговременному уставному чинопоследованию.

Это потому, что Владыка старается не терять из виду цель богослужения: “Вся цель молитвы - не пробраться с одного конца богослужения к другому, но углубиться всем своим существом в те чувства, которые богослужение должно было бы родить в нас”. Отметим, что под чувствами здесь имеются в виду не пышные эмоциональные реакции по поводу и без повода, а живой изнутри отклик на молитвы, совершаемые Церковью.

Литургию Владыка называет средоточием жизни во Христе. Достаточно подробному духовно-практическому толкованию Литургии в книге посвящено порядка ста страниц! Существо литургии в объяснении Митрополита можно бы выразить догматико-аскетическим понятием обожения . Владыка говорит об этом таинстве веры в словах общедоступных, но глубоких. “Друг - это тот, которого ты признаешь равным с самим собой. И вот вокруг стола Тайной вечери Христос принял учеников как друзей Своих, сравняв их любовью, среди них - и предателя. Это отношение Христа с Иудой разбилось уходом Иуды, не отказом Христа”.

Итак, Господь принимает нас как равных Ему, невзирая на наше недостоинство. Он принимает нас, чтобы даровать нам возможность обожения. “Господь под таинственным видом хлеба и вина предлагает нам приобщиться Ему Самому, то есть не только разделить с Ним то, что у Него есть, но с Ним разделить то, что Он Сам есть, стать через это приобщение тем, что Он Сам есть. Как Афанасий Великий говорил, Бог стал человеком, чтобы человек стал богом”. Рецензия не позволяет подробнее остановиться на путеводителе по Литургии , который нам предложил владыка Антоний. Перейдём к следующей части.

Часть III книги поясняет, как можно выстраивать свою жизнь, исходя из того сокровища, которое мы обретаем в Церкви Христовой. Часть эта называется “Евангелие в жизни” и посвящена прежде всего вопросам аскезы. Некоторым кажется, что эти вопросы относятся не ко всем православным, а только к монахам… Они действительно относятся не ко всем: они не относятся к нам, “если мы не знаем, к какому Богу идти, или не стремимся к Нему, если Он - просто приятное дополнение к нашей обычной жизни или порой помеха”. Они не относятся к нам, если мы приходим в храм только за тем, чтобы нас обслужили, и недовольны, если обслуживают не так, как нам хочется. Недовольным полуцерковным людям Владыка замечает: “Ты жалуешься, что Церковь не есть организм любви, а ты сам - какая клеточка (церковного организма - Н. П. ): раковая или живая? Раковая, то есть такая, которая поедает другие <…> Вот первый вопрос: вокруг меня есть какие-то люди - как я их люблю? Кто в центре - я, любовь или они?”. При христианском церковном подходе должны быть - они.

Большой ошибкой будет, если мы под видом аскезы захотим у себя «выработать сентиментальные порывы к “младенцу Иисусу”, к “сладчайшему Иисусу” или “страждущему на Кресте Иисусу”. Вопрос (аскезы - Н. П. ) в том, чтобы научиться любить». Аскеза и есть школа любви. Ошибкой будет, если мы сведём всё христианство к одному учению, потому что христианство - “это не мировоззрение, это образ жизни”. А жизнь непросто складывается, есть в ней взлёты, есть и падения. И очень существенно, как себя ведёт христианин с Богом после падения. “После каждого падения я обращаюсь к Нему без отчаяния, потому что знаю, что Он не надсмотрщик, а Спаситель. Вот каково взаимоотношение”, - говорит Владыка. Это вселяет надежду и вливает силы в тех, кто решился следовать за Христом.

Завершительная часть книги в своей логике не могла обойти тему благотворного воздействия христианина на тех, кто живёт в мире сём, то есть миссионерства. Первая часть книги “У порога” храма, вторая часть - “В доме Божием”, а третья - “Евангелие в жизни” - рассказывает о том, что происходит, когда верующий пришёл в дом Божий, приобщился благодати и выходит в мир, к тем людям, которых Бог доверил ему понести, привести к свету.

Даже если мы сообщаем людям одни лишь церковные слова, не всё равно, как мы это делаем. Церковное слово, обращённое к людям, должно рождаться из внутреннего опыта, а не из хорошей памяти и профессиональных навыков агитатора-сладкопевца. Владыка вспоминает: «В одном московском храме служил дьякон, и первую ектенью он пел, как концерт. Когда он вернулся в алтарь, я ему сказал: “Отче, так молиться нельзя! Говорите с Богом, а не пойте Ему песенки”. И он мне ответил: “Я певец из консерватории и приношу Богу самое лучшее, что у меня есть”. Не дай Бог! Этого нам не нужно». Трудно нам разобраться, какого приношения от нас ждёт Бог. Нам часто кажется, что мы вроде бы это знаем, а на поверку выясняется, что мы горько ошибаемся.

Трудно по-настоящему сказать слово из Служебника, ещё труднее сказать его без книги в руках, от себя. А ведь мы все этим занимаемся, в некоторых случаях это наша обязанность (например, родители должны проповедовать Христа детям, священник - прихожанам). «Когда мы проповедуем, когда мы читаем богословские лекции, недостаточно людям говорить: святой Иоанн Златоуст говорил то-то <…> Серафим Саровский сказал то-то. Потому что люди, слушая, смотрят на нас и думают <…> “И напрасно говорил! Если единственный результат речей этих духовных лиц - этот человек, то не стоит их читать”», - с горькой откровенностью замечает владыка Антоний. Церковная проповедь источником, учителем своим имеет Христа. Как же Он проповедовал? “Он не ходил, стараясь вызвать вокруг Себя восторг, вдохновение, собрать учеников, которые бы шли в бой. Он каждого оставлял свободным. Он был весь внутри Себя, Он говорил то, что каждому может быть спасением, но <…> никого не старался приманить”. В этом величие Христа и христианства.

Не только слова Владыки красноречивы и доходят до глубин человеческой жизни; его фотографии, размещённые в книге, также говорят сами за себя. Упомяну лишь об одной. В московском Богоявленском соборе Владыка сфотографирован перед могилой Патриарха Сергия. Он стоит с благоговением и такой скорбной серьёзностью, как стоят у гробницы Святителя-исповедника. А ведь Митрополит Антоний всю жизнь провёл за рубежом, в условиях свободы вероисповедания, но даже там он соучаствовал в страданиях и несвободе Русской Церкви и понимал, чего стоило Патриарху Сергию нести во время гонений тяжкий патриарший крест.

Рецензируемая мною книга издана с любовью к наследию Владыки. Пользоваться книгой помогают подробный именной и тематический указатель. Приведена библиография по основным изданным трудам Митрополита и о нём. И ещё одна черта. Владыка был полиглотом, проповедовал на английском, французском, немецком… Всегда непросто бывает переводить то, что связано с опытом таинственного богообщения, то, что сказано на грани с невысказанным и несказанным. В этом отношении книга является шедевром переводческого искусства. Если, читая её, не отслеживать примечания внизу, то нельзя сказать, где беседы Владыки даны в оригинале, а где в переводе. Своим необыкновенным проникновением в язык, выражающий опыт Митрополита Антония, переводчики начисто стёрли языковой барьер, чем нельзя не восхититься.

Не знаю, прав я или нет, но мне кажется, что второй том “Трудов” получился ещё сильнее, чем первый, в нём прочитываются новые стороны жизни и служения Владыки. Во всяком случае, обобщая, можно сделать вывод: два тома “Трудов” Митрополита Антония обладают энциклопедическим охватом всех сторон духовной жизни современного православного христианина, основываются на опыте библейском и святоотеческом, будут внятны всякому, кто желает узнать, что в жизни нашей самое главное. У нас появилась не просто ещё одна новая книга, у нас появилась новая святыня, прикосновение к которой, проникновение духом которой наполняет нашу помрачённую жизнь светом.

На этом я завершаю рецензионное описание и осмысление вышедшей книги. И прошу прощения, но после объявленного конца рецензии я выйду-таки за её рамки, сказав о том, что хотелось бы не только прочитать, но и услышать от Владыки (в смысле выпуска не только книги, но кассет и дисков).

Это, во-первых, Всенощная и Литургия, как их Владыка лицом к Лицу Божию служил. В них ощутимы такие редкие по нашему оскудению чувства - страх Божий и настоящее благоговение, происходящее от восприятия Святыни Господней. Это, во-вторых, проповеди на Литургии, они сильно отличаются от многих уже выпущенных аудиозаписей его бесед. Владыка изнутри Литургии даёт нам огненное слово своими подвижническими причастившимися Христу устами. В конце Литургии он другой, чем вне совершения этой Божественной службы.

Это, в-третьих, звукозаписи бесед последних лет, потому что в них, думаю, исполняется то же намерение, какое было в последних беседах у архимандрита Софрония (Сахарова). Отец Софроний сообщал в своих последних беседах не свои пастырские проповеди о Боге, а сам свой опыт пребывания в Боге . Эти беседы были сначала изданы книгой, а теперь, к вящей радости, часть их появилась в виде звуковых файлов. Хорошо бы воспринять атмосферу последних бесед Митрополита с плёнки, а не с бумаги, - хотя я и не устаю повторять многократное спасибо издателям рецензируемой книги за включение в неё последних бесед. Надеюсь, что звуковое издание станет делом ближайшего будущего. Надеюсь, потому что твёрдо знаю - хранители наследия Владыки усердно трудятся в издании и распространении тех многих плодов жизни Митрополита-подвижника, которыми он так щедро делился со всеми людьми.

Под причиной распятия, конечно, понимаются не политико-религиозные соображения иудейских и римских властей насчёт Иисуса Христа, а то, что касается нас, а именно наши личные грехи. Христос распялся, чтобы освободить нас от греховного плена и вселить в Царство Божие, а не из-за того, что в кулуарах власти решили Его убить.

Митрополит Сурожский Антоний

Предисловие

Биографическая справка

От редакции

В зрелом богословии митрополита Антония прежде всего хотелось бы отметить три особенности.

Евангелизм. Эта особенность выражается прежде всего в том, что проповеди и беседы митрополита Антония построены совершенно прозрачно: все богословские концепции христианских и иных религиозных культур, с которыми митрополит Антоний зачастую спорит или беседует, все литературные аллюзии он максимально уводит в подтекст, то есть стилистически, композиционно строит свою речь так, чтобы она служила как бы мостом между слушателем и Евангелием, иначе говоря, чтобы казалось, что между слушателем и Евангелием ничего нет. Митрополит Антоний говорит: «Евангельские события часто кажутся нам далекими, почти призрачными, а вместе с тем они обращены к каждому из нас в каждое мгновение», – и в своей проповеди он максимально сокращает расстояние, отделяющее современного человека от живого Христа, и делает нас участниками Евангельской истории.

Литургичность. В данном контексте это означает, что богословие митрополита Антония облекает в слова безмолвное по преимуществу Таинство Церкви: не какую-либо часть церковного обряда и не одно из таинств, но совокупность церковного общения. Его слово вводит человека в Церковь подобно священнодействию. Митрополит Антоний говорит об этом качестве слова в применении к опыту молитвы: «Тогда каждое слово молитвы постепенно приобретает жизненность, какую-то взрывчатую силу, и когда мы эти слова произносим, они нашу душу взрывают, озаряют ее, дают ей импульс, толчок и нас приобщают к тому, что стоит за этим опытом: к Богу».

Антропологичность. Эта особенность учения митрополита Антония более всего раскрыта в данной книге, посвященной в первую очередь антропологическим проблемам. Проповедь митрополита Антония устремлена к тому, чтобы вернуть испуганному и оглушенному современнику веру в себя. Митрополит Антоний постоянно говорит о том, что «Евангелие все пронизано верой в человека», говорит и о том, что человек – «единственная точка соприкосновения между верующим и неверующим», потому что «человек – это та реальность, которая составляет тему жизни всякого человека». Он подчеркивает безмерную глубину каждой человеческой личности, бесконечную ценность человека для Бога и постоянно присутствующую возможность общения между Богом и человеком. Это общение в каком-то смысле равноправно, то есть подобно отношениям любви или дружбы, а не господства и рабства. Именно так, как личные и неповторимые отношения с Богом, митрополит Антоний открывает нам молитву. Благодаря сосредоточенности митрополита Антония на человеке во всей полноте бытия, его проповедь производит впечатление обращенной к каждому лично, несмотря на то, что его слушают толпы. Оно вызывает каждого человека на личный диалог с Богом.

В современном секулярном обществе слово митрополита Антония звучит непривычно – это слово проповедника, пастыря, оно призвано изменить жизнь людей, а не их взгляды и убеждения, но изменить не так, как меняет гипнотическое, агрессивное слово проводника какой-либо идеологии, но скорее так, как ее углубляет поэзия. Об этом говорит Рильке: «Здесь [в искусстве] нет ни одной точки, где тебя не видно. Ты должен жить по-иному». Мы позволим себе добавить, что в своей особой плотности и концентрации слово митрополита Антония преображает нашу жизнь подобно тому, как это делает Священное Писание: Ибо слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные (Евр 4:12).

Все беседы, лекции и проповеди митрополита Антония, собранные в этой книге, представляют собой запись живой, устной речи, и мы надеемся, что читатель почувствует особенности этой речи, прямой во всех смыслах слова. Естественно, устные жанры не предполагают разъясняющих примечаний и библиографических ссылок, поэтому все они даны редакцией. Митрополит Антоний цитирует творения святых отцов так, как он их пережил и, может быть, дополнил личным духовным опытом, поэтому в подавляющем большинстве случаев мы не даем точной ссылки на источник цитаты. Нам кажется также нелишним напомнить читателю, что только небольшая часть проповедей и бесед, собранных в этой книге, произнесена в лондонском приходе перед одними и теми же людьми, отсюда происходит неизбежность повторов самых важных идей, самых запоминающихся примеров и ярких образов, с тем чтобы они были непременно услышаны, поняты и прочувствованны самыми разными людьми, которые, может быть, встретили митрополита Антония только один раз в жизни. Все точные библейские цитаты, кроме особо оговоренных, приводятся по Синодальному переводу в издании Московской Патриархии. Собранные в этой книге лекции, проповеди и беседы митрополит Антоний произнес на русском, английском, французском и немецком языках. Все переводы, кроме особо оговоренных случаев, сделаны Е. Л. Майданович. Библиографию трудов митрополита Антония читатель найдет в конце книги.

Первая книга «Трудов» впервые вышла в свет в 2002 г., это последняя книга Митрополита Антония, которую Автор увидел изданной. Она предназначается самому широкому кругу читателей и охватывает темы, наиболее характерные для мысли Владыки: человек в его целостности, искание Бога, встреча человека с Богом, слово Божие, помогающее человеку найти путь к Богу.

Впервые тексты Владыки были снабжены комментарием, указателями (именным и предметным). Редакционный совет состоял из Е. Л. Майданович, М. А. Осипова, А. И. Шмаиной-Великановой. Научными консультантами были бывший в то время епископом Сергиевским Василий (Осборн), священник Георгий Чистяков (+2007), монахиня Елена (Хиловская).

В работе над книгой также приняли участие епископ Иларион (Алфеев) (ныне митрополит Волоколамский), Е. Д. Богданова, А. И. Кырлежев, Е. В. Шохина; в работе над указателями помогали многие, кому издательство глубоко благодарно.

Первое издание книги вышло по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II.

В настоящем, втором издании книги дополнена библиография, выверен и приведен в соответствие с последними данными именной указатель.

Митрополит Сурожский Антоний - Андрей Борисович Блум - Труды - Книга первая

2-е издание

М., «Практика», 2012. - 1112 с, 51 ил.

ISBN 978-5-89816-114-9

митрополит Сурожский Антоний - Труды - книга первая - Содержание

Биографическая справка

От редакции
Богословие митрополита Сурожского
Антония в свете святоотеческого Предания
Сокращенные названия библейских книг

Материя и дух
Вопрошание
Человек
Слово Божие
Пути Божий
Встреча
Проповеди

Библиография

Именной указатель

Тематический указатель

Митрополит Сурожский Антоний - Андрей Борисович Блум - Труды - Книга вторая

2-е изд. - М., «Практика», 2012. - 984 с, 62 ил.

ISBN 978-5-89816-115-6

митрополит Сурожский Антоний - Труды - книга вторая - Содержание

Биографическая справка

От редакции

Вместо предисловия

Сокращенные названия библейских книг

Вместо введения. Беседы последних лет
Часть I. У порога
Часть II. В доме Божием
Часть III. Евангелие в жизни

Библиография

митрополит Сурожский Антоний - Труды - книга вторая - Биографическая справка

Митрополит Антоний Сурожский (в миру Андрей Борисович Блум) родился 19 июня 1914 г. в Лозанне в семье российского дипломата. Мать, Ксения Николаевна, - сестра композитора А. Н. Скрябина. Раннее детство митрополита Антония прошло в Персии, где его отец, Борис Эдуардович, был консулом. После революции в России семья оказалась в эмиграции и после нескольких лет скитаний по Европе в 1923 г. осела во Франции. Детство и юность митрополита Антония были отмечены тяжкими лишениями и страданиями, присущими эмиграции, и твердой решимостью, разделяемой близкими митрополита Антония, жить для России. В возрасте четырнадцати лет при чтении Евангелия пережил личную встречу с Христом и с тех пор посвятил всю свою жизнь проповеди Евангелия.

Сразу же, по его словам, открыл, что Христос Евангелия и Церкви - Один и Тот же, и пришел в Церковь. С 1931 г. прислуживал в храме Трехевятительского подворья, единственного тогда храма Московской Патриархии в Париже, и с тех пор всегда хранил каноническую верность Русской Патриаршей Церкви. В этом приходе обрел духовного отца в лице архимандрита Афанасия (Нечаева), выходца с Валаама, который соединил юного ученика со всей традицией духовного делания. В 1939 г. Андрей Блум окончил биологический и медицинский факультеты Сорбонны; интерес к естественным наукам и глубокое внимание к человеку в его целостности он сохранил на всю жизнь. Перед уходом на фронт хирургом французской армии, 10 сентября 1939 г., тайно принес монашеские обеты, а в 1943 г. был пострижен архимандритом Афанасием в монахи с именем Антоний. Во время немецкой оккупации - врач в антифашистском подполье.

В 1948 г. рукоположен в иеромонаха и послан в Англию духовным руководителем Православно-англиканского Содружества святого Албания и преподобного Сергия. В 1950 г., по смерти протоиерея Владимира Феокритова, стал настоятелем храмов святого апостола Филиппа и преподобного Сергия Радонежского. В 1956 г. приход храма апостола Филиппа получил новое помещение, храм Успения Божьей Матери и Всех Святых (освящение состоялось 16 декабря). Апостольская ревность отца Антония оживила жизнь в приходе (школа для детей, летний лагерь, издание приходского журнала, внебогослужебные беседы на русском и английском языках), а его открытость пробудила интерес к православию со стороны инославного окружения.

Участвовал в работе Всемирного Совета Церквей и в экуменических встречах на местном уровне, позднее отошел от активного участия в экуменической работе, когда Совет стал все больше отходить от церковной тематики к социальной и политической деятельности. В 1957 г. хиротонисан во епископа Сергиевского, викария Патриаршего Экзарха Западной Европы. В 1960 г. совершил первую поездку в Москву, с тех пор бывал в России неоднократно. Его служения в далеко не самых известных храмах, всегда необъявленные заранее, собирали тем не менее тысячные толпы. Владыка стремился непосредственно общаться не только с руководством Русской Православной Церкви, но и с рядовыми верующими, глубоко вникая в жизнь Русской Церкви в условиях атеистического государства.

С 1968 г. начались потайные встречи и беседы на московских квартирах с группами людей, жаждущих его слова. Верующие в России слушали Владыку и в религиозных передачах из Англии, очень многие пришли к вере благодаря его проповеди Евангелия и христианской жизни. С 1962 г. - архиепископ, правящий архиерей возникшей на Британских островах благодаря его трудам Сурожской епархии, с 1963 г. - исполняющий обязанности Экзарха: назначение, которое приветствовали Англиканская Церковь и многие христианские деятели Европы. С 1966 г. - митрополит, с того же года - Экзарх Патриарха Московского в Западной Европе, ушел с этого поста в 1974 г.

В 1960-е гг. вышло несколько книг о молитве на английском языке, давно уже ставших классическими, они переведены на множество языков мира и по-прежнему переиздаются. Все годы своего служения Владыка окормлял непрерывно растущую паству своей епархии, ежедневно принимал множество людей, подавая им утешение, совет и передавая им частицу своей силы и света, а также посредством книг, радио- и телебесед проповедовал Евангелие во всем мире.

Первые книги на русском языке вышли в Париже (1976 и 1982 гг.), с концом советской эпохи сборники проповедей и бесед выходят в России и других странах бывшего СССР (тираж превышает миллион экземпляров). В 1979 г. храм Успения и Всех Святых был выкуплен общиной, в 1993 г. построено приходское здание с большим залом для встреч, библиотекой, канцелярией, церковной лавкой. Еженедельные беседы с прихожанами лондонского прихода и верующими, приезжавшими из России все в большем числе, Владыка проводил десятилетиями и не прервал во время последней болезни. Уже смертельно больной служил в последний раз Пасхальную заутреню 27 апреля 2003 г., скончался 4 августа того же года.

За годы его служения в Великобритании (1948-2003) из единственного русскоязычного прихода выросла живая многонациональная епархия с тридцатью общинами по всей стране, а духовное влияние, оказанное Владыкой Антонием на людей самых разных убеждений по всему миру, не поддается измерению. Богословская мысль и пастырская деятельность митрополита Антония отмечена почетным званием доктора богословия университетов Абердина и Кембриджа, Духовных Академий Москвы и Киева.

Митрополит Сурожский Антоний (в миру, до вступления в монашество: Андрей Борисович Блум), родился 19 июня 1914 года на территории Швейцарии, в Лозанне. Его дед по материнской линии принадлежал к русским дипломатическим кругам; служил консулом в разных местах. С будущей бабушкой митрополита Антония, уроженкой Триеста (Италия), дед познакомился, когда находился там по долгу государственной службы. Он же обучал её русскому языку. После того, как они соединили себя узами брака, дед привез её в Россию.

Их дочь, Ксения Николаевна Скрябина (сестра известного композитора А. Скрябина), мать Андрея (Антония), познакомилась с будущим мужем, Борисом Эдуардовичем Блумом, во время каникул, когда ездила в Эрзерум, где в то время служил её отец. Борис Эдуардович трудился там в должности переводчика. После того как между ними зародилось серьезное чувство, они поженились.

По рождении Андрея его семья пребывала в Лозанне около двух месяцев, а затем перебралась в Россию, в Москву. Около 1915-16 года, в связи с назначением Б. Блума на Восток, семья перебралась в Персию. Там и провел своё детство будущий архиерей. Какое-то время у него была русская няня, но в основном его воспитанием занимались бабушка и мама.

Детство Андрея выпало на беспокойное время. Ввиду Первой мировой войны, революционного хаоса и политических преобразований в России семейству пришлось столкнуться с трудностями скитальческой жизни. В 1920 году мать Андрея, сам он и его бабушка покинули персидское жилище, тогда как отец вынужден был остататься. На сложности, связанные с бесконечными переездами, то верхом, то в повозках, накладывались опасности встречи с разбойниками.

В 1921 году все вместе добрались до Запада. Исколесив множество европейских дорог и оказавшись, в итоге, во Франции, семья, наконец, обрела возможность осесть. Произошло это в 1923 году. Трудностей, связанных с особенностями эмигрантской жизни, было много. Всё это усугублялось безработицей. Трудоустройству матери способствовало знание ею иностранных языков, владение навыками стенографистки.

Во Франции Андрею приходилось жить порознь с родными. Школа, куда он был устроен, располагалась за окраиной Парижа, в настолько неблагополучном районе, что туда, начиная с вечерних сумерек, не дерзала входить даже местная полиция, потому что «там резали».

В школе Андрею, как и многим другим, приходилось терпеть издевательства и побои от учеников. Можно сказать, что в тот период образовательная школа служила для него школой терпения, выживания, мужества. Много лет спустя, когда однажды, зачитавшись в метро, он отвлекся и бросил взгляд на табличку с названием станции, и оказалось, что это была та станция, невдалеке от которой когда-то находилась его школа, от нахлынувших воспоминаний он упал в обморок.

Следует отметить, что и текущие трудности, и вынужденность жить вдали от России не лишили близких Андрея любви к ней. Со временем эта любовь передалась и ему.

Первые шаги на пути христианской, монашеской и пастырской жизни

Долгое время отношение Андрея к Церкви, как он впоследствии сам отмечал, было более чем равнодушным. Одним из ближайших поводов к серьёзному неприятию послужил опыт его общения с католиками. Когда из-за нехватки средств к существованию мать решила воспользоваться их предложением о стипендии для русских детей и привела к ним Андрея на «смотрины», тот прошёл собеседование и получил было утвердительный ответ, однако здесь же ему было выставлено жёсткое условие: он должен принять католичество. Расценив это условие как попытку купли-продажи, Андрей возмутился и выразил не по-детски твёрдый протест. Тогда он ещё не понимал существенной разницы между Западной и Восточной Церквями и в результате распространил своё негодование на «Церковь вообще».

Обращение Андрея ко Христу произошло лишь в возрасте 14 лет. Однажды он стал свидетелем проповеди отца Сергия Булгакова. Проповедь всколыхнула его, однако он не спешил доверять проповеднику и по возвращении домой испросил у матери Евангелие, чтобы подтвердить недоверие и убедиться в собственной правоте. Однако случилось обратное: внимательное, вдумчивое прочтение Писания изменило его отношение к вере.

Постепенно Андрей приобщился к христианскому деланию, к усердной молитве. В 1931 году он, получив пастырское благословение, начал прислуживать в храме при Трехсвятительском подворье (единственном в то время храме в Париже, принадлежавшем Московской Патриархии). Надо заметить, что с той поры Андрей не нарушал верности и не разрывал канонического общения с Русской Патриаршей Церковью.

Окончив школу, он поступил на естественный, а затем и на медицинский факультет Сорбонны. Студенческая жизнь не мешала ему строить планы на то, чтобы связать свою жизнь с монашеским подвигом. Сорбонну он окончил в 1939 году, перед самой войной, а вскоре отправился на фронт в должности хирурга. Но прежде он дал монашеские обеты, которые принял его духовник, хотя при этом и не был пострижен в связи с недостатком времени. Пострижение в монаха состоялось лишь в 1943 году. Собственно, тогда он и получил имя Антоний.

Во времена оккупации Антоний участвовал во французском Сопротивлении, затем снова оказался в армии, врачевал раненых и больных. Демобилизовавшись, он отыскал свою маму и бабушку и привез их в Париж.

Примечательно, что осуществляя врачебную деятельность, Антоний не забывал о необходимости живого сочувствия и сострадания к своим пациентам, чего, к сожалению, он не мог сказать о некоторых, лично знакомых ему докторах, огрубевших от ужасов войны. Достойно замечания, что сопереживание и чуткость к человеку, умение видеть в нём не просто гражданина, а ближнего, желание созерцать в нём образ и подобие Творца, способствовало отцу Антонию на всём протяжении пастырской деятельности.

В 1948 году он был рукоположен во иеродиакона, а вскоре — посвящён в сан иеромонаха, после чего принял духовное руководство над членами Православно-Англиканского Содружества святого Албания и преподобного Сергия. Как впоследствии вспоминал сам митрополит Антоний, этому повороту в судьбе способствовала встреча с архимандритом Львом (Жилле), случившаяся на православно-англиканском съезде. Тогда, разговорившись с Антонием, архимандрит посоветовал ему оставить профессию врача, стать священником и продолжить служение Богу на территории Англии.

С 1950 года отец Антоний исполнял обязанности настоятеля храма святого апостола Филиппа и преподобного Сергия в Лондоне. В 1953 году он был посвящен в сан игумена, а в 1956 году — в сан архимандрита. Немного спустя он принял должность настоятеля храма Успения Божией Матери и Всех Святых в Лондоне.

В 1957 году отец Антоний был поставлен во епископа Сергиевского. В 1962 году посвящен в сан архиепископа, на вновь утвержденную на Британских островах Сурожскую епархию. С 1966 года, по возведении в сан митрополита, и до 1974 года Антоний Сурожский исполнял обязанности Патриаршего Экзарха в Западной Европе, после чего был освобожден от этой должности по собственному желанию. Между тем он продолжал окормлять свою паству. Нужно отметить, что за период его руководства в епархии сформировалась четко организованная структура приходов, с хорошо налаженной просветительской работой.

К тому времени митрополит Антоний сыскал заслуженное уважение среди христиан разных стран мира и его горячая проповедь распространялась повсюду: посредством многочисленных лекций и публикаций, переводившихся на всевозможные языки; посредством радиовещания и телевидения.

В 1983 году Советом Московской духовной академии митрополиту Антонию, была присуждена степень доктора богословия, за совокупность пастырских и богословских трудов. Помимо этого в разное время он удостаивался звания почетного доктора Абердинского (1973 г.) и Кембриджского (1996 г.) университетов, Киевской Духовной Академии (2000 г.).

В последние месяцы жизни владыка, ввиду ухудшения здоровья, служил редко и реже появлялся на публике. Умер он 4 августа 2003 года. А 13 августа 2003 года, в соборе Успения Божией Матери и Всех Святых в Лондоне, состоялось его отпевание. Чин отпевания совершил митрополит Минский и Слуцкий Филарет.

Общие направления проповеди и научно-богословских работ митрополита Сурожского Антония

Несмотря на существование большого количества трудов, опубликованных под авторством митрополита Антония, многие из этих произведений в действительности не являют собой плод его писательской деятельности. Большая часть изданных работ составляет воспроизведение записей устных проповедей и бесед, произнесенных при разных обстоятельствах, в различных аудиториях (см.: Труды. Том I; Труды. Том II).

Далеко не всегда митрополит посвящал свои речи заранее определенной тематике. Достаточно часто предметами его проповеди становились вопросы, интересовавшие конкретных слушателей в конкретной обстановке, в конкретный момент. И это были самые разносторонние вопросы. Отчасти именно этим и объясняется широта спектра охватываемых его поучениями тем.

Общая характеристика наставлений митрополита отмечена несколькими ярко выраженными особенностями. Во-первых, существенная часть его трудов составлена ясным и доступным языком, и может быть воспринята непосредственно самым широким кругом людей. Во-вторых, богословский контекст «сочинений» излагается в тесном единстве с духовно-нравственными увещеваниями. В-третьих, множество его произведений направлено не только на укреплении веры человека в Бога, но и веры человека в себя, как в образ и подобие Божие (см.: ). В-четвертых, большое внимание уделено объяснению смысла и необходимости литургической жизни (см.: ). Наконец, мысль о значении и миссии Церкви раскрывается им таким образом, чтобы каждый его слушатель, каждый читатель видел в Церкви не просто Собрание верующих, но и видел себя, осознавал свою личную роль.