История арианской ереси. Учение и жизнь ранней церкви Священник ария

⁰

От избранных Божиих по вере , богоразумных, святых чад, правоверных , приявших Святого Божия Духа, причастников премудрости, мужей образованных, богоучимых и во всем премудрых научился я сему. По их единомысленно шествуя следам, пришел я, оглашаемый всюду, много пострадавший за Божию славу, и, от Бога научившись мудрости, уведал я ведение (γνῶσιν έγ ώ ἔγνων ). <...> не всегда был Отцом, но было, когда Бог был один и не было еще Отца; впоследствии же соделался Он Отцом. Не всегда был Сын. Поскольку все произошло из не-сущего и все происшедшее есть тварь и произведение, то и самое Божие Слово произошло из не-сущего; и было, когда не было [Слова], и не было, пока не произошло, и Оно имело начало создания. Один был Бог, и не было еще Слова и Премудрости. Потом, восхотев сотворить нас, создал одного некоего и наименовал Его Словом, Премудростью и Сыном, чтобы посредством Его сотворить нас. <...> Две есть Премудрости: одна собственная и сосуществующая (τ ῇν ἰδἰαν καἰ συνυπαρχουσαν ) Богу; Сын же рожден этой Премудростью и, как причаствующий (μετέχοντα ) ей, лишь наименован Премудростью и Словом. Ибо Премудрость от Премудрости осуществилась волей премудрого Бога. В Боге есть другое Слово кроме Сына, и Сын, как причаствующий Его , наименован по благодати Словом и самим Сыном. <...> Много есть сил, и как одна по природе (φὐσει ) собственно (ὶδἰα ) есть Божия и вечная сила, так Христос есть не истинная Божия сила, но Он есть одна из названных сил, между которыми и жуки, и гусеницы называ ются не только силою, но и силою великою (). Есть много и других сил, и они подобны Сыну, о которых воспевает Давид, говоря: «Господь сил» (). И подобно всем этим силам, и само Слово по природе изменяемо, по собственной же свободе, пока хочет, пребывает совершенным; а если пожелает, может измениться, потому что Оно, как и мы, изменяемой природы. Потому Бог, предуведав, что Слово будет совершенным, предварительно даровал Ему ту славу, какую человек стал иметь впоследствии за добродетель; поэтому из-за дел Его, которые предуведал (προέγνω ) Бог, сотворил таковым, каким стало Оно ныне. <...> Слово – не истинный Бог; а если и называется Богом, то не истинным, а по причастности благодати; как все иные, так и Оно по имени только сказывается Богом. И как все чужды и неподобны (ἀνομοἰων ) Богу по сущности, так и Слово по всему неподобно Отчей сущности и свойств (ἰδιοτητὁς ); состоит же в свойстве (ἴδιος ) с произведенным и тварным и находится среди них. <...> То, как Отец существует (ὐπἀρχει ) невидимо (ἀὁρατος ) для Сына, и Слово не может совершенно и в точности ни видеть, ни знать Своего Отца; а что познаёт и видит, то знает и видит сообразно (ανἀλὁγως ) мерам Своим, как и мы познаём согласно собственным силам. Ибо и Сын не только не знает Отца в точности, ибо немощен, чтобы постигнуть (καταλαβεἴν ) [Его], но даже не знает Своей сущности Сын . <...> Разделены по природе, разобщены, разлучены, чужды и непричастны (ἀμέτοχοἰ ) одна другой сущности (αἰοὐσἰαι ) Отца, Сына и Святого Духа и до бесконечности (έπ ’ ἄπειρον ) во всем неподобны между собою по сущностям и по славам. По крайней мере, Слово, что касается подобия славы и сущности, совершенно чуждо тому и другому – и Отцу, и Духу Святому. <...> Сын существует отдельно (δι ῃρημένον ), Сам по себе, и совершенно непричастен (ἀμέτοχον ) Отцу.

Бог не всегда был Отцом, но стал Им впоследствии; не всегда был Сын, Его не было, пока не рожден. Он не есть от Отца, но произошел из не-сущего, не есть собственно от Отчей сущности, потому что тварь и произведение. Христос – не истинный Бог, но Он обожен (ἐθεοποι ήθη ) по причастности (μετοχ ῇ). Сын не знает в точности Отца; Слово не видит Отца в полноте; Слово не разумеет и не познает Отца в точности. [Христос] не есть истинное и единственное Отчее Слово, но по имени только нарицается Словом и Премудростью и по благодати нарицается Сыном и Силою. Он не есть неизменяем, как Отец, но изменяем по природе, как и твари, и немощен, чтобы совершенно постигать Отца.

Афанасий Александрийский.

Послание о соборах, бывших в Аримине Италийском и в Селевкии Исаврийской 15

Сам Бог, поскольку Он таков, для всех неизречен. Он один не имеет ни равного, ни подобного, ни подобославного Себе. Именуем же Его нерожденным ради рожденного по естеству; песнословим Его безначальным ради имеющего начало; чествуем Его вечным ради рожденного во времени. В начало созданного положил Сына Безначальный и, чадо-творив Его, приял Себе в Сына. Ему [Сыну] несвойственно ничто из ипостасно свойственного Богу (ἰδιὀτητος ), потому что не равен и не единосущен (ὁμοοὐσιος ) Ему. Премудрый же есть Бог, поскольку Он учитель премудрости. Достаточным же доказательством, что невидим для всех, есть то, что Он невидим и для тех, что через Сына, и для Самого Сына. Скажу точнее о том, как Невидимый бывает видим Сыном: по той же силе, по какой может видеть Бог, в своей мере доступно Сыну видеть Отца, сколь позволительно. Таким образом, есть Троица, но славы неподобны, и несмесны (ἀνεπἰμικτοι ) между собою их ипостаси, одна до бесконечности преславнее другой по славе. Отец по сущности чужд Сыну (ξένος τοῦ υιοῦ κατ ’ οὐσιαν ), потому что существует безначально. Разумей, что была Монада, Диады же не было, пока не осуществилась. Первоначально, когда нет еще Сына, есть Бог-Отец. Потому Сын, не быв (ибо Он осуществился по Отчему изволению), есть Единородный Бог (μονογενἡς θεος ) и чужд тому и другому (έκατέρων ἀλλὁτριος ). Премудрость осуществилась как Премудрость по изволению премудрого Бога. И таким образом примышляется под многими таковыми примышлениями – Духом, Силою, Премудростию, Славою Божиею, Истиною, Образом, Словом. Разумей также, что примышляется и Сиянием, и Светом. Совершенный может родить равного Сына; но превосходнейшего, или более совершенного, или большего не может. Каков Сын, как велик, с какого мгновения, из чего и как скоро произошел от Бога – Он есть по Божиему изволению; сый крепкий прославляет в Свою меру Совершенного. Кратко сказать: Бог существует неизреченным для Сына, потому что несказанно то, что есть Он Сам для Себя; и потому ни единого из сказуемых не постигает Сын и не может изречь. Ибо невозможно Ему исследовать Отца, каков Он Сам в Себе. Ибо Сын не знает и Своей сущности: будучи Сыном, истинно осуществился по изволению Отца. И как возможно, чтобы сущий от Отца знал Породившего через постижение? Явно, что имеющему начало невозможно ухватить или объять умом Безначального, каков Он есть.

Афанасий Александрийский.

К епископам Египта и Ливии (окружное послание против ариан) 12

Бог не всегда был Отцем; не всегда был Сын; но как все сущие из не-сущего, так и Сын Божий из не-сущего; и как все сущие суть твари, так и Он – тварь и произведение. Как все сущие не были прежде, но появились, так было некогда, что и само Божие Слово не было, и Оно не было, пока не рождено, и имеет начало бытия. Ибо тогда появилось, когда угодно стало Богу сотворить Его; ибо и Оно – в числе остальных дел [Божиих]. И хотя Оно – изменяемо по природе (τ ῇ μέν φὐσει τρεπτὁς ), но, по собственной свободе, насколько хочет, пребывает совершенным. Но если бы пожелало, то может и Оно измениться, как и все прочее. Потому-то по предуведению, что Оно будет совершенным, предварительно даровал Ему ту славу, какую впоследствии стало бы иметь за добродетель; посему за дела Свои, которые предуведал Бог, и стало Оно ныне таковым. <...> Христос – не истинный Бог, но Он, как и все другие, именуется Богом по причастности (μετοχ ῇ). <...> [Сын] не есть по природе во Отце, и собственное Слово Его сущности, и собственная Его Премудрость, Которою и этот мир сотворен 2 , но иное есть в Отце собственное Его Слово, и иная есть в Отце собственная Его Премудрость, каковою Премудростью сотворил и Слово сие. Сам же Господь сей называется

Послание Ария к Александру Александрийскому .

Афанасий Александрийский. Послание о соборах, бывших в Аримине Италийском и в Селевкии Исаврийской 16 .

Блаженному Папе и Епископу нашему Александру пресвитеры и диаконы желают о Господе радоваться.

Вера наша, приятая от предков, какой научились и от тебя, блаженный Папа, такова: ведаем единого Бога, единого Нерожденного, единого Вечного, единого Безначального, единого Истинного , единого Имеющего бессмертие , единого Премудрого , единого Благого , единого Властителя, всех Судию , Правителя, Домостроителя; Непреложного и Неизменяемого, Праведного и Благого, – сего Бога Закона, Пророков и Нового Завета, прежде времен вечных породившего Единородного Сына, Которым Он сотворил и веки, и всяческая, породившего же не мнимо (δοκ ήσει ), но истинно. Собственным изволением поставившего (ὐτ ήσαντα ) непреложную, неизменяемую (ἄτρεπτον ) тварь Божию совершенную, но не как одну из тварей; рождение (γέννημα ), но не как одного из рожденных (τῶν γεγεννημἐνων ); не исторжение (προβολἡν ), каково Отчее рождение по учению Валентина; не единосущную часть (μέρος ὁμοοὐσιον ), каково Отчее рождение по изъяснению манихея; не Сыноотца, как наименовал Савеллий, разделяя Монаду; не светильник от светильника или свеча, разделенная на две, как говорил Иеракас, и не прежде сущего, впоследствии же рожденного или возведенного в Сына – как и сам ты, блаженный Папа, среди церкви и на Соборе многократно осуждал дающих эти толкования; но, как мы говорим, по воле Божией прежде времен и веков сотворенного и жизнь и бытие приявшего от Отца, Который поставил (συνυποστ ήσαντος ) вместе с Ним и Его славу. Ибо Отец, дав Ему все в наследие, не лишил Себя того, что имеет в Себе нерожденно, потому что есть источник всего. Посему три Ипостаси.

И как Бог, Причина всего, единственно безначален (ἄναρχος ), так Сын, вне времени (ἀχρἀνως ) рожденный от Отца, и прежде веков сотворенный, и положенный в основание (θεμελιωθεὶς ), не был, пока не рожден, но вне времени рожденный прежде всего один есть от Отца. Ибо Он не вечен, или не совечен, или не сонерожден со Отцом; и не вкупе со Отцом имеет бытие, как отношение(τἀ πρὀς τι ) , что утверждают иные, вводя два нерожденных начала; напротив того, есть как Монада и начало всего, так же и до всего, а потому и до Сына, как мы научены этому тобою, проповедавшим среди церкви. Поскольку [Сын] от Бога имеет бытие, от Бога преданы Ему и слава, и жизнь, и все, поскольку Бог Его начало. Ибо начальствует над Ним, как Бог Его и сущий прежде Его. Если же сказанное: «из Него» (Рим11: 36), «из чрева» (), «исшел от Отца и иду ко Отцу» () иными разумеется так, что Сын есть часть единосущного и исторжение, то Отец будет, согласно им, сложным(σὐνθετος ), делимым(διαιρετὁς ), изменяемым; бесплотный Бог, вследствие положения их, потерпит все сообразное телу.

Афанасий Александрийский.Послание к брату Серапиону (о смерти Ария)

Афанасий брату и сослужителю Серапиону желает о Господе радоваться. Прочел я писанное твоим благоговением, где убеждаешь меня известить тебя и о касающемся до меня, и о настоящих событиях, и о нечестивейшей ереси ариан, за которую потерпел я все это, также о том, какой конец жизни имел Арий. Из трех этих требований два исполнил я охотно и послал к твоему благочестию писанное мною к монахам, потому что из этого можешь узнать касающееся и до меня, и до ереси. Писать же о последнем, то есть о смерти, долго не решался я, опасаясь, чтобы не подумал кто, будто бы насмехаюсь над человека сего. Но Поелику – при бывшем у вас рассуждении об ереси, вопрос остановился на том, вступив ли в общение с , кончил жизнь Арий, – повествованием о смерти как бы решается этот вопрос, то по необходимости принял я на себя труд рассказать об этом, рассуждая, что сделать это известным значит то же, что заставить наконец молчать охотников до спора. Ибо, как думаю, узнав о чуде, бывшем при смерти, и сами предлагавшие прежде вопросы не осмелятся сомневаться в том, что богоненавистна арианская ересь.

Меня не было в Константинополе, когда Арий кончил жизнь, но был там пресвитер Макарий, и я слышал, что им было рассказано. Арий, по настоянию Евсевиевых приверженцев, призван был царем Константином, и, когда явился, царь

спросил его: содержит ли он веру вселенской Церкви? Арий поклялся, что верует право, и подал письменное исповедание веры, не сказав в нем, за что извергнут был из Церкви епископом Александром, и вместе прикрываясь изречениями Писания. Посему, когда клятвенно подтвердил, что не держался тех мыслей, за которые изверг его Александр 1 , тогда царь отпустил его, сказав: «Если вера твоя правая, то хорошо сделал, что поклялся. Если же вера твоя нечестива и ты поклялся, то по клятве твоей будет судить дело твое». Когда же, таким образом, вышел он от царя, Евсевиевы приверженцы хотели ввести его в церковь, с обыкновенным для них насилием. Но Константинопольский епископ, блаженной памяти Александр, воспротивился этому, говоря, что изобретателя ереси не должно принимать в общение. Наконец Евсевиевы приверженцы стали говорить с угрозою: «Как без вашего соизволения сделали мы, что царь призвал его к себе, так и наутро – хотя и не будет на это согласия твоего – Арий будет с нами присутствовать при богослужении в этой церкви». День же, когда говорили это, был субботний.

Епископ Александр, выслушав это и весьма опечалившись, входит в церковь, воздевает руки к Богу, заливается слезами и, повергшись на лице свое в святилище, простертый на полу, молится. С ним был и Макарий, вместе молился и выслушал произносимые им слова. епископа заключалась в этих двух прошениях: «Если Арий наутро будет с нами при богослужении, то разреши меня, раба Твоего, и вместе с нечестивым не погуби благочестивого. А если щадишь Церковь Свою (знаю же, что пощадишь ее), то призри на слова Евсевиевых приверженцев и наследия Твоего не предай на истребление и поругание; изми от нас Ария, чтобы, когда войдет он в церковь, не казалось, что входит с ним и ересь, и нечестие не было уже признаваемо благочестием». Так молился епископ и с великою заботою вышел из храма. И случилось нечто чудное и необычайное. Когда Евсевиевы приверженцы делали угрозы, тогда епископ молился, Арий же твердо полагался на Евсевиевых сообщников. И, много суесловив, идет он в нечистое место для удовлетворения нужды и внезапно, по Писанию, «ниц быв, проседесе посреде»

Узнав о таком учении, епископ Александрийский Александр запретил проповедовать Арию свое учение. Но Арий проявил неповиновение и в результате к нему присоединилась часть Александрийского клира. Арий имел очень привлекательный вид - как ученый, так и подвижнический.
Епископ Александр созвал Собор египетского округа и в 323 г Собор осуждает Ария и отлучает от церковного общения. Но этот Собор не прекратил смуту. После осуждения Арий странствовал по Сирии и Малой Азии, ища поддержки среди влиятельного духовенства.

Арий принадлежал к школе Лукиана из Антиохийской школы. Лукиан до 311 г в Антиохии оставил много учеников, так называемых солукианистов . Потом он принял покаяние, сделался пресвитером и умер мученической смертью.

Арий стал писать письма антиохийским солукианистам, в частности двум епископам: Евсевию Никомедийскому и Евсевию Кессарийскому , чтобы приобрести влияние при дворе императора Константина. И вскоре Арий достигает своего. После осуждения Арий и его последователи были высланы из Александрии. Но Евсевий Никомедийский и Евсевий Кессарийский настояли на его возвращении в Александрию, собирают свой Собор, где требуют, чтобы Александр Александрийский признал учение Ария. Александр выставил в свою помощь других епископов.

Все это дошло до императора Константина , который очень болезненно переживал церковные смуты. Император Константин пишет Александру и Арию письма с просьбой не ссориться из-за пустяков, из-за софизмов. Император Константин посылает Осию Кардубского , свое доверенное лицо, в Александрию. Осия понял, что дело идет не о пустяках, он отправляется в Антиохию, где тогда нужно было избрать епископа, и там происходит стихийный Собор, который берет на себя всю эту непростую ситуацию. Этот Собор осуждает Ария, Евсевия Никомедийского и Евсевия Кессарийского. Вернувшись к императору Константину, Осия рассказал ему о неправоте Ария. Император Константин решает созвать Вселенский Собор .

До этого для Церкви было привычно иметь дело с Поместными Соборами. Но идея Вселенского Собора приходит в голову впервые императору Константину. Многим эта идея казалась непривычной. В 325 г . все епископы, в основном восточной части империи, и некоторые представители западной, а также епископы не Римской империи: Скифии, Армении, Персии были приглашены на этот Собор. Когда большинство епископов, которых было около 300, прибыли в Никею, Собор был торжественно открыт.

Перед Собором имели место 3 основные партии:
1.единомыслящие с Арием (Евсевий Никомедийский и Евсевий Кессарийский и некоторые другие)
2.православные (Александр Александрийский, Афанасий Великий, Осия Кардубский, Евстафий Антиохийский)
3.остальные не присоединялись ни к той, ни к другой партии. Они не понимали насколько серьезный богословский вопрос встал перед Собором.

Ариане соглашались со всеми выводами православных, но перетолковывали их на свой лад. После того, как прения зашли в тупик, выступил Евсевий Кессарийский. Он предложил воспользоваться своим крещальным Символом Веры, чтобы через него было запечатлено слово Божие. Император Константин согласился, чтобы этот «Символ веры» был принят за основу, но потребовал два уточнения: «Единосущный» и «несотворенный» . После того как император Константин согласился с этим «Символом Веры», большинство епископов с ним согласились. Эти два термина сделали невозможным арианское толкование Сына Божия. «Оно-мусиос» - единосущный.

Далее шел анафематизм, который запрещал учение Ария. Этот орос - вероучительное определение - подписали почти все епископы, кроме Ария и двух ему симпатизирующих. Большинство епископов так и не осознало важности этой проблемы. Арий и Евсевий Никодемийский были отправлены в ссылку. Но проблема не была снята, с этого все только и начиналось.

Следующая тема: Распространение арианства

Идея о том, что Иисус Христос не единосущен Богу Отцу, но сотворен Им, принадлежит Арию, епископу г. Александрия (ум. в 336г.). Согласно его учению Христос, как творение Бога-Отца – существо ниже Его стоящее и поэтому приписывать Иисусу полноту Божественности – абсолютно неверно.

Учение Ария имело успех среди некоторых служителей его окружения, и, таким образом, в среде христианства возникло течение – арианство.

Это было время, когда закончились великие гонения на верующих во Христа. Из истории христианства мы знаем, что вплоть до конца 4 века церкви в основном удавалось сохранять чистоту своего учения. Но когда дьявол понял, что прямым нападением ему не одолеть верующих, так как это еще больше сплотит их, он решил прибегнуть к другому средству. Император Константин в 313 году подписывает указ о прекращении гонений на приверженцев христианской веры, и христианство становится легальным. История свидетельствует, что как только это произошло, церковь, лишенная возможности отстаивать свое учение в борьбе и, пребывая теперь в благодушном спокойствии, стала стремительно терять свою чистоту. Церковь стала расшатываться из-за появления в ней внутренних разногласий. Так на востоке появилась арианская ересь, и, естественно, вокруг этой новой богословской идеи возник спор.

Город Александрия, где появилось арианство, издревле являлся колыбелью гностицизма и прочих изощренных в неправде учений, с которыми боролся ап. Павел. Именно там епископ Арий пришел к выводу, что Иисус – не Божественная личность, и, следовательно, Он не равен Отцу. Очень скоро спор накалился настолько, что некоторые, вместо того чтобы внимательно исследовать этот вопрос в Писании, сочли лучшим пригласить императора Константина на специально созванный собор. Константин, в конечном итоге, согласился и к стыду церкви занял председательствующее место среди служителей. Этот собор состоялся в 325 году в г. Никея, на котором арианство было отвергнуто и осуждено. Император не играл большой роли на соборе, поскольку почти ничего не понимал в богословии, но, видя, как голосовали все, поддержал это решение. Арий был изгнан. Однако это не решило проблему. Константин не имел независимых мнений в церковных вопросах и, конечно же, духовной силы, необходимой в решении спорных вопросов относительно христианского учения. Поэтому невозможно было полагаться на постоянство его благосклонности. И действительно, менее чем через два года Константин поменял свое отношение к Арию.

По желанию Константина (327г.), Арий был приглашен во дворец. На приеме бывший изгнанник изложил свой взгляд – как он понимает природу Христа – и просил Константина вмешаться в дела церкви и прекратить споры, чтобы все могли совместно молиться о мирном правлении кесаря (и это в то время, когда Константин убивает сына Криспа и жену!).

Беседа удается, Арий убеждает Константина в своей правоте и со своими сторонниками обретает пожизненную милость императора.

Получив покровительство, Арий со своими единомышленниками начинают избавляться от своих соперников, верующих в Триединого Бога. Так, епископа Афанасия, человека искреннего и честного, которого горячо любил народ, ариане обвиняют в чародействе и убийстве человека. Афанасия вызывают на суд, но обвинение не подтверждается, так как находят живым того человека, которого все считают убитым. Лжесвидетельство ариан раскрывается перед всеми, что производит возмущение. Афанасий, человек неподкупный и прямой, не желающий молчать, открыто выступает против излишней власти императора, заявляя, что государство не должно вмешиваться в дела церкви. Этим он затрагивает самолюбие Константина. И, несмотря на протесты, Афанасия, проявившего такую дерзость, по указу Константина лишают епископства и без церемоний изгоняют в Галлию.

Таким образом, Арий до конца своей жизни остается другом императору Константину, - тому, кто объединил церковь с государством и положил начало многочисленным переменам, в результате которых церковь превратилась в «Вавилон» из книги Откровение.

На что еще повлияло арианство?

Ариане косвенным образом спровоцировали появление икон. Первые христиане не изображали Бога, так как считали, что Он невидим и Сам запрещает творить Свой образ. Но влияние последователей Ария, а также их утверждения, что Христос не Бог, а просто Им рожденный Сын, пришедший во плоти и позволивший тем самым Себя увидеть, Который к тому же является образом (иконой) Бога, дали повод изображать Иисуса на иконах. Историки подтверждают, что все географические местности, где писались первые иконы Христа, были охвачены арианством.

Кто еще был последователем Ария и его учения?

Поскольку арианам покровительствовал сам Константин, то это движение некоторое время успешно распространялось, дойдя до границ империи. Также, некоторые арианские епископы, изгнанные впоследствии императором Феодосием, нашли для себя приют среди варваров, чем не замедлили воспользоваться, обращая их в свою веру. Таким образом, к началу 5 века большинство варварских племен исповедовало арианство. Это были племена остготов, вестготов, гуннов, вандалов и многих других.

Скажите, как можно назвать, например, вандалов? Можно называть их истинными христианами, хотя они и верили во Христа, но исповедовали арианство? Но разве истинное христианство учит брать в руки меч? В Библии говорится: «По плодам их узнаете их» (Матф.7:16). История ясно открывает нам, что варвары – первые, кто стал проповедовать насилием (варвары крушили и языческие храмы и безобидные постройки, грабили и убивали людей). Разве этому учил Христос? Если в Европе церковь стала государственной, разве мечом нужно было переубеждать всех инаковерующих? Они грабили и жестоко убивали. Сегодня слово «варвар» стало синонимом жестокого человека или группы людей, которые беспощадно уничтожают все на своем пути.

Несмотря на это, многие сегодня, считающие Христа не Божественной личностью, гордятся, что они ариане.

Но не следует думать, что на Никейском соборе в 325 году были приняты ложные определения. Несмотря на начавшееся отступление, Бог еще руководил церковью, ведь именно на этом соборе был утвержден канон книг Библии, которые признаются сегодня всеми, как действительно боговдохновенные. Вы представляете, как сложно было служителям церкви при императоре, который скорее мешал, чем председательствовал; и к тому же, не имея четко сформированного библейского канона, доказать своим оппонентам, что Иисус – Вечносущая личность Божества. Благодарение Богу, что Он еще контролировал Свою церковь.

Почему в языческих системах есть понятия похожие на Троицу?

Действительно, в языческих системах встречаются понятия, похожие на Троицу. Например, у индусов боги Брахма, Вишну и Шива известны под общим определением – «Тримурти». Но говорит ли это о том, что христианство с его верой в Триединого Бога имеет общие корни с индуизмом? Вовсе нет. Тогда можно сказать, что и воплощение Сына Божьего в человеческом естестве через рождение от девы – одно из языческих представлений (нечто подобное встречается в отдельных языческих религиях); да и воскресение Христа можно сравнить с воскресением египетского бога Озириса или финикийского Адониса или халдейского Фаммуза, который, считалось, родился от небесного божества.

Итак, если идти путем подобных сравнений, то придется отвергнуть фундаментальные библейские положения о рождении, смерти и воскресении Христа. Но мы же этого не делаем!

И все же, каким образом искаженные представления о Триединстве, рождении Иисуса, Его смерти и воскресении попали в языческие религиозные системы? Ответ прост. Это дело дьявола. Он знал, каков наш Бог и Его природа. Зная также что придет однажды Спаситель и отдаст Свою жизнь за людей, постарался подготовиться и наполнить наш мир ложными представлениями о Троице и о миссии Христа. Этим он хотел сделать все возможное, чтобы истинное представление о Боге и о спасении было искажено и, в конечном итоге, не принято. И надо сказать, у него это получилось. До сих пор некоторые так называемые ученые полагают, что понятия Троица, чудесное рождение Христа, Его смерть и воскресение, есть не что иное, как мифы, которые зародились еще раньше в представлении древних египтян, вавилонян или греков.

Не удивительно, что учение похожее на арианство дает о себе знать и в наше время. Во все времена появлялись люди, которые противостояли Божьей истине.

Это было и учение ариан;

И учение манихеев (смесь христианства и гностицизма). Они утверждали, что Святой Дух – это эманация Отца;

И учение модалистов. Его приверженцы утверждали, что Святой Дух – не отдельное от Бога и Сына лицо, а лишь сила или проявление Божественного Логоса;

И учение эбионитов-гностиков (смешение христианства, иудаизма и греческой философии), приверженцы этого учения говорили о Духе, как об инструменте Отца;

И учение пневматомахов, его приверженцы также не причисляли Духа Святого к личностям Божества.

Наряду с этими учениями в их доктринальных воззрениях присутствовали целые наборы небиблейских, полухристианских, полуязыческих концепций. Все эти движения, инициированные дьяволом, пытались расшатать церковь на протяжении первых 3-4 веков, когда она еще боролась и держалась истины. Сегодня, перед закрытием двери благодати, это же ложное учение активируется и начинается просеивание в Церкви Божией.

Е. Уайт неоднократно предупреждала: «Те, кто отказывается от ясного учения Писаний и убедительной силы Святого Духа Божьего, отдают себя во власть бесов. Критика Библии и всевозможное теоретизирование открыли путь для спиритизма и теософии, этих современных форм древнего язычества, нашедших себе пристанище даже в христианских церквах» (1).

Она писала также: «Самый последний обман сатаны будет направлен на то, чтобы обезоружить свидетельство Божьего Духа. Сатана будет проявлять максимальную изобретательность, чтобы подорвать доверие» (2).

«Вновь и вновь хочу сказать: нам необходимо быть готовыми к тому, чтобы воспрепятствовать влиянию людей, изучающих науки, происходящие от дьявола. Через такие науки сатана пытается превратить ни во что понятия о Боге и Христе» (3).

«Хотелось бы, чтобы все уяснили, что моя уверенность в том свете, что дал мне Бог, -тверда, поскольку я знаю, что сила Святого Духа возвеличила истину и освятила ее, говоря: "Вот истина, шагай в ней”. Истина, содержащаяся во многих книгах, защищена словами: "Так говорит Господь”» (4).

«Те, кто внимательно изучит содержащиеся в них наставления и воспримет их как исходящие от Господа, смогут избежать многих широко расставленных заблуждений. Те, кто принял истины, содержащиеся в этих книгах, не пойдут по ложным путям» (5).

Итак, Бог хранит в истине книги Е. Уайт; и эти книги в свою очередь сами становятся ограждением от всех лжеучений. Читайте их. И самое главное – изучайте Библию. Библия открывает нам, что Бог – это самая уникальная и неповторимая единица существования во вселенной, состоящая из вечных и равных между Собой личностей, сплоченных в самом крепком союзе единства и любви. Такой модели бытия во вселенной больше не существует.

Те, кто попал под влияние антитринитарных верований – это, как правило, очень ревностные люди, замечающие всякую неискренность. Они готовы многое сделать ради Бога. Большинство из них – любят Его. Но их слабость заключается порой в их сильных сторонах. Их беда – это узость мышления, склонность к индивидуализму, фанатизму и ощущению себя мучениками. Таковые с легкостью поддаются замаскированному обману, имеющему вид Божьей реформы. Они пытаются разобраться самостоятельно с яркими аргументами новых веяний, совпадающими с их настроением. А если уж им попали в руки печатные издания, критикующие церковь, ее руководителей, это как бальзам для души, мол, не я один так думаю. Постепенно, даже позитивная критика перерастает в нечто большее, и человек начинает сомневаться в истинности Церкви. А дальше – часто все идет по одному и тому же сценарию: высказываются мысли вслух, суть которых сводится к тому, что церкви слабые, трехангельскую весть не возвещают, ее члены – мирские, и что удивительно, начинают уже говорить не «Мы», не «Наша церковь», а все чаще и чаще слышишь: «Они», «У них». И если кто-то скажет им, что они не правы, что они ошибаются, таковые начинают чувствовать себя отверженными пророками, страдальцами за «истину». И чем дальше в лес – тем больше дров. Человек оказывается вне церкви, вне членства. Но он убежден, что истина и Бог с ним. И жизнь теперь посвящается борьбе с заблуждениями, с родной некогда церковью.

Точно по такому сценарию разыгрывалось восстание на небе.

А что произошло на самом деле? На самом деле человек был просеян. Это серьезный вопрос. Попросту говоря, невидимый фронт зла одержал победу и завладел еще одной душой. Я не собираюсь быть судьей. Не хочу делить церковь на овец и козлов. Не собираюсь выявлять, кто плевел, а кто пшеница. Это прерогатива Бога. Предоставив все аргументы, мы можем только молиться, чтобы Бог Сам вмешался и остановил это ложное движение. Я уверен, - многие искренние души опомнятся и присоединятся к церкви, у которой 28 Библейских доктрин, и примет их все.

1Жел. век.с.258.
2Избранные вести т.2 с.78.
3Свид. Т. 9, с.68.
4Письмо 90,1906. Цитата взята из книги «Литературный Евангелизм.
5(Лит. Еванг.).

Пастор Александр Серков

О жизни Ария до разрыва с епископом Александром известно немного. Родился в Ливии, богословское образование получил в Антиохии, в школе мученика Лукиана. Во время Диоклетианова гонения пребывал в Александрии. Отличавшая ревность в вере побудила его принять в это время сторону Милетия, епископа Ликопольского. Милетий отделился от Александрийского епископа Петра из-за вопроса о принятия отпадших христиан в церковь.

Затем Арий покинул партию Милетия и присоединился к епископу Петру, который рукоположил его в диакона. Когда же Петр отлучил приверженцев Милетия от Церкви и не признал их крещения, Арий восстал против таких жестких мер. Он снова примкнул к Милетию, вследствие чего был отлучен епископом Петром от Церкви.

Есть сведения, что святой Петр еще тогда предузнал, кем будет Арий для Церкви. Он увидел во сне отрока Иисуса в хитоне, раздранном сверху до низу. «Господи, - спросил святой Петр, - кто дерзнул коснуться одежды Твоей?» - «Арий раздрал ее», отвечал Господь. Это видение было за долго до того времени, когда Арий начал разглашать свою ересь. Только мученическая кончина епископа Петра на некоторое время примирила Ария с Церковью. Приемник по кафедре епископа Петра стал Ахилл. Он возвел Ария в сан пресвитера и поручил ему одну из значительных церквей Александрии.

Арий отличался ученостью, красноречием, строгостью жизни, из-за чего приобрел большое значение в епархии. Он был первым претендентом на епископскую кафедру, но избрали не его, а Александра.

Арий поставил своей задачей примирить учение о троичности лиц в Боге с догматом о единстве Божием. Намереваясь достигнуть этого посредством отрицания равенства и единосущия между лицами Троицы он низвергал Сына в число тварей.

«Бог не всегда был Отцем; но было, когда один был только Бог, и не было еще Отца. В последствии же соделался Он Отцем. Не всегда был Сын. Поелику все произошло из ничего, и все происшедшее есть тварь и произведение; и само Божие Слово произошло из не сущаго и было, когда не было Слова». Основные положения его доктрины таковы:

1. Бог един. Безначальность и нерожденность отличают Его от всех прочих существ. Все, что рождается или творится, получает начало во времени. Рождение Сына от Отца, по мнению Ария, подтверждает, что Сын не совечен Отцу. «Было некогда время, когда не было Сына Божия, - что Он прежде не существовал, а после стал существовать,- и когда бы то ни было, только Он получил Бытие так же, как и все люди».

2. Божественная природа духовна и проста, поэтому в ней нет деления. Отсюда, если Сын имеет начало Своего бытия,. То Он рожден не из существа Бога Отца, а только из Божественного хотения, рожден действием всемогущей божественной воли из не сущих, иначе – сотворен.

3. Как творение Сын не есть собственный, природный Сын Отца, а Сын только по имени, по усыновлению. Он не есть и истинный Бог, а Бог только по имени, Есть только божественное творение.

4. Между Богом и миром, существует непроходимая бездна.

Бог запределен миру. Сын есть первое высшее творение Отца.

Отец создал Его Своей волей как посредника для творения мира. Необходимость в таком посреднике Арий пояснил так: Бог абсолютно запределен миру и между Ним и миром – непроходимая бездна. Мир просто не выдержал бы прикосновения Божества. Поэтому Бог Сам не может ни творить, ни промышлять непосредственно. Восхотев сотворить мир, Он произвел сначала одно существо – Сына, чтобы с Его помощью создать все остальное.

Протоиерей Георгий Флоровский отмечает, что: «Арий был строгим монотеистом, своего рода иудаистом в богословии. Для него единый Бог – Отец, Сын и Дух высшие и первородные твари, посредники в миротворении.»

Толкуя священное Писание и поучая народ в своей церкви Арий свободно развивал свои воззрения, за которые в последствии был осужден Церковью.

Еретическое учение Ария все настойчивее начало распространяться в Церкви. Тем не менее, епископ Александр сначала мало обращал внимания на Ария. Смотрел на это как на обычный богословский спор, даже занимал центральное положение в тех дискуссиях, которые не раз велись в его пресвитерии. Но среди пресвитеров нашлись и противники Ария. Епископ Александр Александрийский сначала колебался, поддерживая то одних, то других, но когда Арий высказал, что Троица в сущности не есть Единица, епископ Александр присоединился к противникам Ария и запретил ему публично высказывать свое учение. Оскорбленный этим Александрийский пресвитер начал вести открытую агитацию. К нему присоединилось семьсот девственниц, двенадцать дьяконов, семь пресвитеров и два епископа, Феона Марморикский и Секунд Птолемоидский, то есть почти 1/3 всего клира Александрии.

Эта сильная партия с большой уверенностью начала агитацию и за пределами Александрийской церкви. Было составлено Арием письмо к епископам Малой Азии. В нем он просил епископов поддержки и, чтобы они, со своей стороны, написали епископу Александру письма о снятии запрета.

Евсевий Никомедийский, стремясь к первенству Константинополя над Александрией, поддержал сторону Ария.

Ободряя Ария, епископ Евсевий писал: «Прекрасно мудрствуя, желай, чтобы и все так мудрствовали, ибо всякому ясно, что сотворенного не было, пока оно не приведено в бытие. А приведенное в бытие имеет начало». К Александру Александрийскому посылались письма в защиту Ария. Александр увидел, что начинается большая церковная интрига.

В 323 году Епископ Александр созвал собор епископов. Собор своим большинством отлучил всех вставших за Ария клириков, в том числе и епископов. В ответ на это Евсевий в Вифинии собрал свой собор единомышленников. Этим самым он нарушил двенадцатое апостольское правило. «Аще кто из клира, или мирян отлученным от общения Церковнаго, или недостойный приятия в клир, отшед в ином граде принят будет без представительной грамоты: да будет отлучен и приявший и приятый». На соборе постановили, что Арий отлучен ошибочно. Собор в своем обращении ко всему епископату и к самому Александру Александрийскому просили и «много убеждали его не изгонять из Церкви еретика Ария» принять в церковное общение всех неправильно отлученных. Многие епископы подписали это обращение.

Вскоре полемика дошла до императора Константина. Он, не понимая всей глубины догматического спора, и под влиянием епископа Евсевия написал письмо епископу Александру и пресвитеру Арию. В нем он высказывал оптимистическую точку зрения, что в данном случае дело не столь серьезно. «Итак, простите друг другу взаимно и неосторожный вопрос и необдуманный ответ; потому что ваш спор начался не по главному какому нибудь учению в законе; вы не вводите какого нибудь нового догмата в богопочтении; сущность мыслей у вас одна и та же, так что вы легко можете снова войти в общение». Этим письмом широко пользовались ариане.

Ересь вызвала распри, ссоры на площадях, приводя в соблазн язычников, возникли даже мятежи. Внутреннее несогласие, распростроняясь в Церкви, делало необходимым более многочисленное собрание пастырей, чтобы решительно выразить исповедание основного догмата веры Христовой.

Великий собор планировалось провести в Анкире. Однако император Константин перенес его в Никею поближе к своей резиденции в Никомедии, чтобы иметь возможность контролировать ситуацию.

ересь, появившаяся в Александрии в период между 315-320 гг., связанная с именем пресвитера Ария . Строго говоря, Ария нельзя назвать основателем того учения, к-рое получило его имя. Он был лишь одним из мн. представителей экзегетической школы Лукиана Антиохийского , сгруппировавшихся после его смерти вокруг еп. Евсевия Никомидийского. «Закваску свою оно получило от нечестия Лукиана»,- писал об арианском лжеучении еп. Александр Александрийский. Лукиан, в свою очередь, во многом следовал динамистическому монархианству , развитому Павлом I Самосатским .

В системе Ария Божество есть самозаключенное единство, обладающее всей полнотой идеальных определений. Как самосознательное существо Бог искони имеет в Себе собственный Свой Логос и мудрость. Когда же Он восхотел сотворить мир и людей, Он Своим собственным Логосом и Cвоей собственной премудростью сотворил единого некоего в качестве орудия для миротворения Его. Поэтому Бог не всегда был Отцом. Не всегда был также и Логос Божий, но родился из небытия, потому что Бог, оставаясь Богом, т. е. будучи не в состоянии передать Cвоего существа другим, сотворил Его не сущего из несущего. Как все, происшедшее из ничего, Сын есть произведение и тварь и ни в чем не подобен Отцу. Он не есть ни истинный Логос Отца, ни истинная мудрость Его. Он не есть и истинный Бог, а если и называется Богом, то не истинным, а по причастию благодати, как и все. Отец неизглаголан, а потому Сын не знает Его совершенно и с точностью и не может видеть Его в совершенстве, да Он не знает и того, в чем состоит Его собственная сущность. Отец невидим для Сына, и Логос не может в совершенстве и точности видеть Своего Отца. Хотя Сын и есть творение, Он, однако, не может быть сравниваем с проч. творениями. Он творение совершенное. Но эта слава Логоса не изначальна, она дана Ему за то, что, будучи по природе изменяем, Он сделался непреложным и неизменным в добре (см.: Athanas. Alex. Or. contr. arian. I 5; Socr. Schol . Hist. Eccl. I 6). Воспользовавшись аристотелевским понятием Павла Самосатского о Боге как самозаключенной полноте всех идеальных свойств, обладающем Своим собственным Логосом и премудростью, ариане христологию Павла перенесли в область теологии: исторического Христа, в Котором Логос обитал как в Своем храме, трансформировали в домирный тварный Логос, к-рый Бог сотворил Своим собственным Логосом и Своей премудростью, существовавшей в Нем.

В арианскую доктрину вошли не только лукиановские, антиохийские элементы. Отчасти она связана и с александрийским, а именно оригеновским влиянием. Арий исходил в своих рассуждениях из понятия о Боге как совершенном единстве, как о самозамкнутой монаде. И эта Божественная монада есть для него Бог Отец. Все иное, что действительно существует, чуждо Богу по сущности, имеет иную, свою собственную сущность. Завершенность Божественного бытия исключает всякую возможность того, чтобы Бог сообщил или уделил Свою сущность к.-л. другому. Поэтому Слово, или Сын Божий, как ипостась, как действительно сущий, безусловно и всецело чужероден и неподобен Отцу. Он получает свое бытие от Отца и по воле Отца, как и проч. творения,- приходит в бытие, как посредник в творении, ради создания мира. Есть поэтому как бы некий «промежуток» между Отцом и Сыном,- и во всяком случае Сын не совечен Отцу. Иначе оказалось бы два «безначальных», т. е. «два начала»,- истина единобожия была бы отвергнута. Иначе сказать, «было, когда не было»,- когда не было Сына. Не было и стал - пришел в бытие, возник. Это значит, что Сын - «из не-сущих» (греч. ἐξ οὐκ ὄντων). Он есть тварь, т. е. нечто происшедшее. И потому имеет «изменяемую» природу, как и все происшедшее. Божественная слава сообщается Ему извне - «по благодати». Но по предведению будущего - сразу и наперед.

Учение Ария было в сущности отрицанием Троичности Божией. Троичность для Ария есть нечто производное и происшедшее. Она возникает, разделена «временными промежутками» (διάστημα), ее ипостаси друг другу не подобны, чужды друг другу и несовечны - «до бесконечности несходны между собой». Это - некая убывающая Троица, некий союз или «общество» трех неподобных существ (ср.: Greg. Nazianz . Or. 20), союз «трех ипостасей», объединенных по сущности. Иначе сказать: три существа. Арий был строгим монотеистом. Для него Троица не есть единый Бог. Есть единый и единственный Бог - Отец; Сын и Дух суть Высшие и первородные твари, посредники в миротворении.

Все богословие Ария связано с проблемой времени и с вопросом о творении, о возникновении мира. Этот вопрос и был для него основным. Творение есть именно возникновение. То тварно, что возникло, что существует не от себя и не через себя, но от другого,- чего не было прежде, чем стало быть. И потому «рождение» для Ария неотделимо от «творения» - и то и другое есть возникновение. Возникновение Арий мыслит не иначе как во времени. С этим связана двусмысленность в понятии начала. Что произошло, то имеет начало, имеет причину своего бытия вне и прежде себя. Но «начало» может означать, во-первых, основание или источник бытия, во-вторых, момент времени. Для Ария оба значения совпадают. «Безначальность» или вневременность значит для него и онтологическую первичность. Поэтому он отказывается допустить «безначальность» или вечность бытия Слова. Ибо это означало бы отрицание «рождения» или «происхождения» - и Слово было бы неким вторым независимым Богом. Если Слово - от Отца, то Оно произошло. Иначе Оно не от Отца. Из предания Арий знает, что Слово есть Бог Откровения, ближайшая причина твари. Но тварь изменчива, она во времени. Это дает ему новое основание связывать бытие Слова со временем. По-видимому, Арий резко расходится с Оригеном . Ведь Ориген открыто учил о вечном рождении Слова - и при этом опирался на неизменяемость Божественного бытия (De princip. I 2. 3). Ему казалось, что всякое возникновение противоречит Божественной неизменяемости; потому он учил и о вечном творении мира - творение Богом начинающегося во времени мира казалось ему невозможным. И для Оригена рождение Сына и творение мира равно объединялись в понятии возникновения. Во имя Божественной неизменяемости Ориген в сущности отрицает всякое возникновение. Ни о чем из существующего он не решается сказать: было, когда не было. Он приходит к выводу о вечности всякого существования, о совечности всего Богу (De princip. I 2. 10). В этом Ориген близок к Аристотелю с его учением о вечности мира (ср.: Phys. VIII). Мир переставал быть тварью для Оригена. Этот вывод оказался неприемлем для его последователей. Но, отвергая вывод, они не отказывались от предпосылок Оригена. Так рассуждал и Арий. Он отрицает вечность мира - весь пафос его системы в утверждении временного характера всего происшедшего, всего, что имеет «начало» своего бытия в другом. Но из этого следует, что и Сын рождается во времени. Арий расходится с Оригеном в выводах, но совпадает в предпосылках. И в пределах Оригеновой системы оставалась безысходная альтернатива: либо признать вечность мира, либо отвергнуть вечное рождение Сына. Выйти из этого круга можно было только через отрицание Оригеновых предпосылок. Поэтому борьба с А. была в значительной степени преодолением оригенизма.

Исторические обстоятельства возникновения арианской ереси были таковы. Епископ Александрии Александр на одном из собраний употребил выражение «Бог есть Троица в Единице и Единица в Троице». Пресв. Арий, принимавший участие в собрании, выступил против этого выражения, усмотрев в нем савеллианство. В результате состоявшегося богословского диспута очевидным оказалось неправославие самого Ария, и за свои еретические воззрения он был отлучен. Арий начинает распространять свое учение, и оно находит довольно широкую поддержку среди александрийского клира - ему удалось привлечь на свою сторону до трети александрийских пресвитеров. На его стороне выступили также ливийские епископы Феона Мармарикский и Секунд Птолемаидский. Созванный еп. Александром в 320 (321) г. Собор анафематствовал Ария. Арий обращается за поддержкой на Восток и получает ее в лице влиятельного еп. Евсевия Никомидийского, близкого к имп. Константину I Великому (Никомидия в то время была имп. резиденцией).

Смута, вызванная выступлением Ария, расширялась. Имп. Константин Великий после своей победы над Лицинием в 324 г. стремился к гос. умиротворению. Разумеется, его взволновали церковные нестроения. По совету епископов, среди к-рых Евсевий Кесарийский пользовался особым на него влиянием, император предложил Александру и Арию примириться. С его письмом отправился в Александрию Осий Кордубский. На месте он убедился, что мир невозможен и необходимо принять решительные меры. Когда Осий разъяснил это императору, решено было созвать Всел. Собор, к-рый и состоялся в Никее в 325 г. Главными защитниками правосл. учения на этом Соборе были Александр Александрийский, Евстафий Антиохийский , Осий Кордубский и св. Афанасий I Великий , бывший тогда в сане диакона. Во главе защитников Ария были Евсевий Никомидийский, Феогний Никейский , Феона Мармарикский и Секунд Птолемаидский. Арианствующих, примыкавших к этой группе, было немного и полного единства убеждений между ними не было. Самой многочисленной была группа во главе с Евсевием Кесарийским. Евсевий исходил из того положения, что тайна происхождения Сына Божия от Бога Отца непостижима для людей, и поэтому не придавал важного значения возникшему спору и думал примирить православных и сторонников Ария таким символом веры, к-рый, по неопределенности выражений о лице Сына Божия, мог быть принят теми и другими. Первым на Соборе предложил символ с положениями крайней арианской группы Евсевий Никомидийский. В нем Сын Божий прямо назван был творением. Символ этот тотчас же был отвергнут. После этого выступил Евсевий Кесарийский с символом Кесарийской Церкви, составленным в таких неопределенных выражениях, что его могли подписать и православные и ариане. Император остался доволен этим символом, но сказал, что в нем следует добавить слово «единосущный» (ὁμοούσιος). К внесению этого слова в символ расположили императора правосл. епископы. Оно сразу сделало неопределенный символ строго правосл. К символу добавлены были анафематизмы на отдельные арианские положения. Арий, Феона и Секунд не подписали ни символ, ни анафематизмы. Евсевий Никомидийский и Феогний подписали символ, но не подписали анафематизмы. Все они были отправлены в ссылку.

Вокруг Никейского вероопределения вскоре после Собора разгорелся напряженный богословский спор, отягощенный сложными социально-политическими и личными мотивами, придававшими ему чрезвычайную остроту и страстность. Внешней причиной смуты было то, что осужденные ариане не «сдались», но при помощи интриг и лжи сумели привлечь на свою сторону гос. власть. Большинство участников Собора легко приняло осуждение А.: в нем слишком очевидно искажалось исконное Предание Церкви. Но совсем иначе дело обстояло с положительным учением о Троице, заключенным в слове «единосущный». Для мн. епископов это понятие было неясным, оно вводило в вероучительное определение философский термин, не встречавшийся в Свящ. Писании (термин «омоусиос» использовал Павел Самосатский, вкладывая в него антитринитарный смысл; употребление термина в связи с этим было отвергнуто Антиохийским Собором 268 г.). При тогдашнем словоупотреблении Никейская формула не выражала, казалось, с достаточной силой и четкостью ипостасного отличия и особенности Бога Слова.

Вся дальнейшая история развития А. должна рассматриваться в контексте рецепции никейского догматического деяния, «догмата 318 святых отцов», и в первую очередь двух его важнейших терминов ὁμοούσιος и ἐκ τῆς ὀυσίας - Единосущный и «из сущности». Необходимо различать неприятие решений и терминологии Никейского Собора и собственно А.: неверно считать, что все не принявшие Никейский Собор были арианами. Так, его отказывались принять мн. консервативные, но вполне правосл. епископы Востока, не согласные с введением новой богословской терминологии и державшиеся привычных выражений церковного Предания. Их объединяло также подозрение, что за никейским словоупотреблением скрывается осужденный Церковью модализм Савеллия , «сливавший» Отца и Сына «в одну сущность». Позднее эта группа оформится в течение «омиусиан» (от ὁμοιούσιος - подобосущный). Выражению «подобосущный», по свидетельству свт. Афанасия Великого (De Synod. 41), свт. Василия Великого (Ep. IX ad Max.) и Илария Пиктавийского (De Syn. 71), они придавали практически тот же смысл, какой православные соединяли со словом «единосущный» (ὁμοούσιος).

Были и настоящие еретики, подобно Арию и Евсевию Никомидийскому. Позже это еретическое направление, или строгое А., развилось в аномейство (см. Аномеи) во главе с Аэтием , а далее и Евномием Кизическим . Последователи Евсевия Кесарийского твердо держались в триадологии субординационизма Оригена и сознательно отвергали никейскую терминологию. Позднее эта группа получила название «омиев» (от ὅμοιος - подобный). Омии исходили из общей с Арием предпосылки. Бог Отец не может вступить в непосредственное отношение к миру и для его создания производит по Своей воле непостижимым образом единородного Сына. Равенства между сущностью, творческой силы к-рой мир не мог выносить, и сущностью, создавшей мир, омии не признавали ни по существу, ни по чести, ни по Божеству, ни по славе. Тем не менее они не ставили Сына Божия и в разряд прочих творений, поскольку Он был их Творцом. При неизреченном и недоведомом происхождении от Бога Отца Сын Божий получил божественную природу. Поэтому омии называли Сына Божия единородным Богом, рожденным Богом, Богом всей твари. Св. Василий Великий и блж. Августин считали омиев проповедующими многобожие. С выводами строгих ариан омии не соглашались. Они отрицали, что Сын Божий произошел из существа Отца, не признавали совечного Богу Отцу сущего и в то же время отрицали, что Сын Божий произошел из несущего. По-видимому, между существом Бога Отца и тем «ничто», из к-рого все произошло, они видели, подобно Оригену, среднее - силу или волю самого Отца, как нечто сущее и реальное. Признавая, что Сын Божий после Отца и не совечен ему, омии тем не менее отрицали положения Ария «было, когда не было Сына» и «не был (Сын) до рождения».

Евсевий Кесарийский отрицает «со-безначальность» Сына Отцу- как причина или начало Сына Отец «пред-существует», хотя и не во времени (Dem. Ev. V 5). Бытие Сына для Евсевия во всяком случае связано со временем. Прежде Своего действительного рождения Сын существует «во Отце», но существует нерожденно, «в возможности». И только затем рождается, как сущая и самостоятельная ипостась, даже как «вторая сущность» (или «второе естество») наряду с Отцом,- и рождается по воле и от воли Отца. В своем бытии Сын обращен к миру и в этом смысле есть «перворожденный всей твари». Он есть творец, демиург, создатель всех видимых и невидимых существ - в их числе прежде всего Духа Утешителя. Как непосредственное создание Отца, Сын соприсущ Ему. Но как происходящий от Отца, Он меньше Его, есть некая «средняя» сила между Отцом и миром- есть «второй Бог», но не первый. И Он «почтен Божеством», но именно почтен. Он есть тварь, хотя «и не как прочие твари». Как и Арий, Евсевий обсуждает в сущности космологическую, не богословскую проблему. Он говорит все время о «происхождении». Бытие Сына «по собственной ипостаси» для него тесно связано с существованием мира. И потому, чтобы не стирать грань между Богом и миром, он резко отделяет Сына от Отца - бытие Сына не нужно для полноты бытия и для полноты божества Отца. Бытие Сына для Евсевия связано со временем потому, что со временем связано бытие мира. Он различает происхождение Сына и творение мира, γένεσις и δημιουργία, но выйти из апории «происхождения» все же не может. Апория «происхождения» и была главной темой арианских споров. И в известном смысле А., как и оригенизм, можно назвать ересью о времени. Здесь именно и была основная погрешность арианской мысли.

Подлинных сторонников ереси Ария было немного, но им удалось с помощью придворных интриг, а также в союзе с «омиями» нанести основной удар по главным представителям Православия на Никейском Соборе. При этом положительные результаты деяний Собора они замалчивали. Прежде всего им удалось добиться низложения и ссылки исп. Евстафия Антиохийского (ок. 330), затем все их усилия были направлены против св. Афанасия, преемника Александра Александрийского. Вместе с Евсевием Кесарийским, Евсевием Никомидийским и др. деятельное участие в борьбе со св. Афанасием принимали лидеры омиев на лат. Западе - Урсакий Сингидунский и Валент Мурсийский. Они участвовали в принятии Ария в церковное общение на Соборе в Иерусалиме в сент. 335 г. Арианствующие не стеснялись в средствах для достижения своей цели и с помощью клеветы и интриг не раз добивались ссылки св. Афанасия, несмотря на его поддержку со стороны зап. епископов.

Важным этапом в развитии арианского спора стал Антиох. Собор 341 г., на к-ром присутствовало 97 епископов. На этом Соборе впервые после Никейского Собора возникшие в церковной среде разногласия были переведены на богословскую почву. Поскольку Запад обвинял вост. епископов в ереси, отцы Собора отвечали: «Не были мы последователями Ариевыми; ибо как нам, быв епископами, последовать пресвитеру? Не принимали мы иной какой-либо веры, кроме преданной из начала; напротив того, став исследователями и испытателями веры его, скорее сами приблизили его к себе, нежели ему последовали» (Athanas. Alex. De Synod. 22). Этот консервативный мотив был чрезвычайно силен на Соборе. Его отцы стремились вернуться к доникейской терминологии. Этот Собор вызвал появление серии из 5 догматических формул. Важнейшая из них 2-я- древний символ, связываемый с именем мч. Лукиана, к-рый содержал между прочим и такое важное утверждение о божестве Сына: «Бога от Бога... неотличный образ божества Отца, как существа, так и силы, воли и славы». Эту формулу цитирует Иларий Пиктавийский, ее, как единственный результат Собора, приводят затем мн. вост. епископы (см.: Athanas. Alex. De Synod. 23). Выражение «неотличный образ божества Отца... по сущности» очень близко к Никейской формуле, что признавал и сам свт. Афанасий Великий, и является наивысшим достижением Собора, ясно свидетельствуя о православии большинства его отцов.

После того как имп. Констанций II , защитник арианствующих, соединил под своей властью в 353 г. вост. и зап. половины империи, омии задумали побудить правосл. Запад к принятию арианского исповедания веры. С этой целью они добились сначала ссылки главных защитников Православия на лат. Западе, затем занялись составлением арианского исповедания веры. Оно было составлено в имп. ставке в Сирмии, в присутствии имп. Констанция, Урсакием, Валентом и др. в авг. 357 г. и известно как 2-я сирмийская формула . Это вероопределение ясно показало вост. епископам всю опасность неприятия Никейского Собора, окончательно размежевав их с арианствующими. В свою очередь, в арианских и полуарианских кругах выделяется группа крайних ариан - аномеев. Аномеи последовательно развили арианские идеи до такой степени, что их еретический характер стал очевиден для всех православных.

Защитником 2-й сирмийской формулы на Востоке оказался Евдоксий , занявший по смерти Леонтия (после 357) Антиохийскую кафедру. На Соборе в Антиохии он отверг слова «единосущный» и «подобосущный». Это возбудило сильное движение в среде омиусиан во главе с Василием , еп. Анкирским. На Соборе в Анкире (358) василиане изложили в соборном послании правосл. учение о полном равенстве по существу Бога Отца и Бога Сына. «Всякий Отец,- писали они,- мыслится отцом подобной ему сущности» (Epiph . Adv. haer. 73. 4). От Собора с посланием отправлены были послы в Сирмию к Констанцию, в числе к-рых был и Василий Анкирский. В Сирмии находились в это время омии - Урсакий, Валент, Герминий и 4 африкан. епископа. Из них и омиусиан составился III Сирмийский Собор. Еп. Василий сумел склонить на свою сторону Констанция, и последний заставил омиев подписать отвергнутое ими слово «подобосущный». Отказавшиеся подписать составленное вероопределение, включая аномеев, были сосланы.

Омии старались сделать все возможное для отмены решений III Сирмийского Собора. Констанций задумал примирить обе группы. Было составлено вероизложение, известное под названием «датированной веры», одно из положений к-рого - «Сын подобен Отцу во всем» - направлено было в пользу омиусиан, др.- запрещение употреблять слово «существо» - в пользу омиев, но ни те ни другие не были довольны верой, и при подписи омий Валент опустил слово «во всем» и только по приказанию Констанция дополнил опущенное, а Василий сделал приписку: «Признаю Сына подобным Отцу во всем, т. е. не только по воле, но и по ипостаси, и по существованию, и по бытию» (Epiph . Adv. haer. 63. 22).

С «датированной верой» омии прибыли в Аримин, где собралось ок. 400 епископов, в т. ч. до 80 арианствующих. Православные решительно отвергли новую веру, утвердили Никейский Символ и отлучили вождей омиев от церковного общения. С этим сообщением они отправили послов к императору. Арианствующие отправили своих послов. Констанций принял последних, а прибывших к нему с законным решением большинства послал в Адрианополь ожидать его возвращения из похода на персов. Отцы Ариминского Собора в результате томительного семимесячного ожидания подписали исправленную «датированную веру» с добавлением анафематизмов на арианские положения, к-рые не признавали и омии. На Соборе вост. епископов в Селевкии случилось то же, что и на Ариминском Соборе. Большинство составляли омиусиане, меньшинство - омии во главе с Акакием Кесарийским, учеником и преемником Евсевия Кесарийского. Акакиане отвергли выражения «единосущный» и «подобосущный», а «неподобный» предали анафеме. Они выдвинули открыто арианский тезис: ничто не может быть подобно Божескому существу; Христос есть тварь и произошел из ничего. Василиане остались верными символу мч. Лукиана и отлучили главных акакиан от церковного общения. Здесь же василиане приняли в церковное общение защитника Православия на Западе св. Илария. Но победа, как в Аримине, оказалась на стороне меньшинства. Послы василиан в ночь на 1 янв. 360 г. вынуждены были подписать исправленную «датированную веру». В январе омии собрались в К-поль, в числе их был и Вульфила , еп. Готский, подтвердили определения Аримино-Селевкийского Собора и отлучили от церковного общения и омиусиан, и аномеев. Омии торжествовали: их вероизложение подписано было большинством вост. и зап. епископов - через Вульфилу они передали его герм. народам, сохранившим его и в то время, когда омийство прекратило свое существование в греко-рим. мире. В действительности, однако, эта победа привела к поражению омиев, т. к. и в Аримине, и в Селевкии обнаружилось, что защитников омийского учения - меньшинство. Поддерживавший омиев имп. Констанций 3 нояб. 361 г. умер. Имп. Юлиан Отступник указом от 8 февр. 362 г. возвратил всех сосланных при Констанции епископов на свои кафедры. Возвратились и защитники Никейского Символа веры. С этого времени начинается восстановление церковного мира на Востоке и Западе.

На Соборе в Александрии в 362 г., проходившем под председательством св. Афанасия, было признано, что правосл. истина исповедуется и теми, кто говорит об «одной ипостаси» в смысле «единой сущности» и «тождества природы», и теми, кто учит о «трех ипостасях», но об «одном начале», с тем, чтобы выразить понимание Троицы, «не по имени только, но истинно сущей и пребывающей». После Александрийского Собора выражения «единосущный» и даже «из сущности Отца» входят в богослужебное употребление во мн. церквах Востока (в Лаодикии, Антиохии, Каппадокии и др.). Вместе с тем утверждается различие понятий и терминов οὐσία и ὑπόστασις. На Соборе разрешен был вопрос о принятии в церковное общение желающих оставить ересь, от них требовалось только исповедание Никейского Символа и анафематствование А. Таким же образом решено было и на Западе принимать в церковное общение павших.

На Востоке василиане разбились на 2 группы. Одни из них на Соборе в Антиохии в 363 г. примкнули к Никейскому Символу, др. на Соборе в Лампсаке в 364 г. подтвердили символ мч. Лукиана. Объединение василиан под знаменем Никейского Символа и восстановление церковного общения с Западом составили главную задачу деятельности свт. Василия Великого. Подготовленное им общение с Западом восстановлено было на Антиохийском Соборе 379 г.- уже после его смерти, последовавшей 1 янв. того же года. При свт. Василии Великом вполне точно было установлено догматическое значение слова «ипостась».

Между тем как на Востоке омийство постепенно исчезало, столичная К-польская кафедра находилась еще в руках омиев. Ее после Евдоксия с 370 г. занимал Димофил . Он был изгнан с кафедры после того, как отказался признать Никейский Символ. На К-польскую кафедру назначен был свт. Григорий Богослов . В следующем 381 г. законом от 10 янв. имп. Феодосий I Великий запретил богослужебные собрания омиев. В том же году Всел. II Собор подтвердил Никейский Символ веры и отлучил омиев от церковного общения. После Собора законами от 19 и 30 июля было приказано омиям передать церкви православным. В течение неск. лет омии пытались добиться пересмотра положения, в т. ч. пользуясь поддержкой готов , но безуспешно. Часть из них перешла к готам, у к-рых А. сохранялось значительно дольше, чем в греко-рим. мире. Есть, впрочем, сведения, что и в самом К-поле в V и даже в VI в. оставалось незначительное число арианствующих, к-рые собирались для богослужений за городом.

Лит.: Спасский А . История догматических движений в эпоху Вселенских Соборов (в связи с философскими учениями того времени). Серг. П., 19142. М., б. г.р. С. 127-410; Болотов . Лекции. Т. 4. С. 1-135; Simonetti М . La crisi ariana nel IV secolo. R., 1975; Gwatkin H. M. Studies of Arianism: Chiefly Referring to the Character and Chronology of the Reaction which Followed the Council of Nicaea. N. Y., 1978r; Williams R. Arius: Heresy and Tradition. L., 1987; Hanson R. P. C. The Search for the Christian Doctrine of God: The Arian Controversy 318-381. Edinb., 1988;Kannengiesser C. Arius and Athanasius: Two Alexandrian Theologians. (Hampshire, GB); Brookfield (Vermont), 1991;Arianism after Arius: Essays on the Development of the 4th Century Trinitarian Conflicts / Ed. M. R. Barnes and D. H. Williams. Edinb., 1993; Sumruld W. A. Augustine and the Arians: The Bishop of Hippo"s Encounters with Ulfilan Arianism. Selinsgrove (Pa.); L., 1994; Newman J. H. The Arians of the 4th Century / An introd. and not. by R. Williams. Notre Dame, 2001r.

Свящ. Владимир Шмалий